6 часть. Пришла беда откуда не ждали - Кирилл А.

Пришла беда откуда не ждали.

Первое увольнение прошло. Впечатлений масса, за месяц который я был за забором Питер… даже страна, очень изменилась. Везде росли ларьки как грибы после дождя, появилось много красивых (непривычных по виду) иномарок-машин, повсюду рыскали бритые крепыши в кожанках и трико «Адидас» обутые в кожаные туфли. Я думал это какие-то клубы спортивные. Позже узнал, что это были «ракеты», т.е. рэкетиры, братки, бандиты. Цены резко взлетели более чем в десять раз. К тому времени я начал курить, и если в августе я покупал пачку «магны» за 90 копеек, то теперь она стоила около 5 рублей. Первая стипендия была 17 рублей, а уже вторая 40 рублей. Потом стипендии росли быстро, но за ценами не поспевали.
И вот понедельник после первого увольнения. С утра всё как обычно, подъём, зарядка, личная гигиена, приборка, завтрак. Строем на занятия. После первой пары, пришел командир в учебную аудиторию и зачитал фамилии. Всех кого назвали построили и отвели на этаж в ОРГСО… Было непонятно, что вдруг совершили эти курсанты, что их сразу в ОРГСО? Оказалось, что их вина была в том, что они все были 1973 или 1972 года рождения. Да, сейчас поймёте.
Мне в середине сентября 1991 года исполнилось 17 лет. Им было давно по 18, 19 лет. Интрига…
ПОВЕСТКА В ВОЕНКОМАТ!!!!!!!!!!!! Вот что им вручили в ОРГСО. Поясняю. Пока было ЛМУ ВМФ, была военно-морская кафедра для всех обязательна. На всех курсантов действовала бронь от призыва на весь срок учебы, а по выпуску присваивали звание «младший лейтенант запаса». Настоящие офицерские звания.
А когда переименовали в ЛМК ВМФ, кафедру упразднили, и таким образом все вновь поступившие теряли не то что бронь, а отсрочку даже на период обучения. А так как приписные свидетельства вместе с пропиской засветились в военкомате Петродворца, то у военкома были все данные по курсантам первого курса. Вот так, проведя первое сентября нового набора, получив форму и зачитав клятву, курсанты стали призываться на срочную службу прямо с лекций.
И тут началось… до вечера все пребывали в охеренном шоковом состоянии. Ну как так то???? Почему из ВМФ забирают в ВМФ????? Даже речное, рыбное и арктические училища имели отсрочку на время учебы и они к ВМФ отношения не имели, а мы ЛМК ВМФ… и вдруг без отсрочки да в войска. При чем не обязательно на флот (это мы потом узнали).
До вечера среди первокурсников было гудение. Даже старшие курсы нас перестали одномоментно притеснять и смотрели на нас с сожалением, а некоторые даже с сочувствием.
На следующее утро первый курс на зарядку не вышел. У нас не было вождей или организаторов. Мы просто проснулись и никуда не пошли. И судоводы и механики тоже. Дежурный по училищу видя массовое неповиновение сразу же доложил куда то и к 7 утра весь колледж кишил офицерами и мичманами. Нас пытались приказами поднять и соблюдать распорядок. Но мы только построились к завтраку. Никто особо не выкрикивал лозунги, просто молча ничего не делали положенного уставом и распорядком. Пассивная молчаливая забастовка. Строевой шаг никто не соблюдал. Вразнобой шли до столовой. Как старшина не старался, никто шаг не чеканил. Зайдя в столовую, мы увидели, что судомехов нет. И они не появились до конца завтрака. Как оказалось, они объявили голодовку и просто никто не вышел из кубриков. Было ясно, что офицеры ничего не могут сделать. Первого курса набрали около 400 человек, и никто не хотел подчиняться и соблюдать правила. А зачем? Ведь всё равно скоро всех загребут в армейку.
После завтрака мы так же спокойно строем но без строевого шага дошли до кубрика. Взяли тетрадки, ручки и без строя просто дошли до учебного нашего класса. На лекции по расписанию не пошли, а просто закрылись в классе, и молча сидели. За каждой ротой были закреплены учебные классы. Это были простые аудитории, где были только парты и доска. Учебного оборудования там не было.
Кто-то что-то обсуждал в пол голоса. Но все понимали, что тех кому 18 исполнилось и еще в течение года исполнится, все подпадут под эти грабли военкома.
Минут через 20, преподаватели поняли, что курсантов на занятиях не будет. Судомехи так и сидели голодные у себя в кубриках. Судоводы тоже где то были. Мы радисты забаррикадировались в классе. Ну, то есть закрыли дверь через ручку ножкой баночки. Через пол часа стали громко долбиться к нам в дверь. Это были офицеры. Начальник СВФ (фамилию не помню). Это был невысокого роста но упитанный к2р. (После него начальником СВФ был к1р Сыров). Был Клён, начальник РТЦ к2р Грошев, старшина, старший мичман Гашков Юрий Николаевич, и еще офицеры, но я их не знал. В общем звездопад на нас обвалился не шуточный.
Сначала всё было предсказуемо. Крики ВСТААААТЬ!!!!, выйти построиться! Шагом марш на занятия… ну и еще там чего то. Однако никто не встал. Все просто сидели за партами, уткнувшись носом в столешницы. Мы были сломлены повестками, и нам уже было всё равно, что там командуют звёзды (офицеры).
Потом пошли радикальные меры. Нам приказывали вставать по одному. Диалог примерно был такой.
- курсант Пупкин! Встать! Шагом марш на лекцию! Нет? Отчислен!
- курсант Попкин! Встать! БЕЕЕГООМ на занятия!!! Нет? Отчислен!
И так подняв несколько курсантов, и поняв, что никто никуда не идет и не боится слов ОТЧИСЛЕН!, начались более радикально-репрессивные меры:
- Даю минуту, что бы все покинули класс и бегом на занятия! Все продолжали сидеть, уткнувши глаза в парты.
- Тогда всем писать заявления по собственному, родителей оповестим, либо весь курс отчислим за грубое нарушение дисциплины! – так громко заявлял командир роты.
Все не сговариваясь, почти одновременно достали тетрадки, вырвали из них листочки и начали медленно писать заявления об отчислении. В этот момент стояла гробовая тишина, но все чувствовали, что воздух гудит от напряжения. Слышалось шуршание листочков и звуки от ёрзанья авторучек.
Я лично тогда был на распутье. Встать и уйти и продолжить учиться, идти к мечте и тогда стану изгоем. Или отчислиться по собственному желанию и всё объяснить родителям. Хотя если честно, страха перед призывом я не испытывал. Мне еще год можно было не бояться повестки, да и армии я особо не собирался избегать или косить. Ну призовут, значит служить. Не я первый, не я последний, (так девкам первороженицам часто в роддоме говорят. Родишь как миленькая, не ты первая и не ты последняя). Я тогда успел написать полторы строчки и остановился, я был в раздумьях. Мысленно сочинял, что скажу родителям вернувшись. Одна моя половина была за коллектив, другая сама за себя. Я выжидал.
Видя такое положение дел, видя что мы частично подчиняемся приказам (пишем заявления), выбираем сами такие репрессии в отношении себя, офицеры вышли в коридор. Там начальник СВФ глотал какие-то таблетки и вытирал пот. Остальные начали совещаться прямо в коридоре. Кто-то из курсантов расслышал обрывки фраз…
- вроде бы стекла не бьют, мебель не ломают, не бунтуют но и не подчиняются….
В общем в тот день все в ЛМК поняли, сплоченный первый курс, это не желторотики, это всё таки люди, с характером и желаниями. Нас потом вечером старшекурсники даже не трогали с полётами. В наряд в тот день тоже никого не поставили, что бы избежать какого нибудь подвоха от нас. Так продолжалось 2 дня. В столовую не ходили, но в чепок бегали часто. Чепок закрыли потом поняв что мы там харчуемся.
На третий день мы опять без завтрака пошли в класс а не на занятия. К голоду уже относились спокойно. Эмоции забивали аппетит. И тогда Офицеры сделали хитрость. Они отделили всех кому было 17, и сказав: «вы то чего тут бунтуете? У вас еще год впереди, что-то решим, решили же вас до присяги не забирать….» Проговорились. Оказывается, военком знал об отмене кафедры, и повестки стал строчить сразу же, как только 18-ти летний прибывал в ЛМК и становился на учет. Хорошая страда для военкома, за нами бегать не надо было. Все на месте и нас много. План на ура перевыполнит по призыву. И вот повестки в ЛМК приходили пачками уже с 3-го сентября. Офицеры ездили к военкому и убедили его (или упросили) подождать хотя бы до присяги. Ведь всё-таки не от родителей забирают, а из училища. Ну как так то? Поехал, поступил и оказался в армии? Одно дело из дома забрать, и совсем другое из ЛМК. Вот так нас раскололи на призывников и пока недоросших. Примерно пополам получилось. Мне до 18-ти лет был ровно год. Кому то меньше. Но мы пошли в кубрик. С остальными беседовал Клён. На этот раз не так жестко, а рассудительно и по доброму, по отечески.
После остальные пришли в роту и рассказали, Клён объяснил, что тут не студенческая общага, хочу - хожу, хочу - не хожу на лекции. Либо живем по распорядку, либо уходите по нормальному, а не за пропуски занятий и за грубое нарушение дисциплины. Обещал, что если кто-то не хочет призываться отсюда, то отпустит по собственному желанию без родительского разрешения. Ведь у нас если курсант хотел сам отчислиться, то вместе с заявлением он предоставлял заверенную телеграмму от родителей об их согласии и полной передаче ответственности от ЛМК к ним.
Таким образом, порядок более-менее восстановился. Раскол среди нас так и не произошел. Все понимали, что кто-то раньше, а кто-то позже родился, и тут присутствовало не личное желание, а генетическая абсолютная случайность.
Вот многие нынешние золотые дочки-сыночки кичатся, что это судьба, что они родились у депутатов, министров, и прочих крупных олигархов. Нет ребята. То что ты родился не в бараке а у богачей во дворце, это генетическая случайность. Безусловно, родители достигли или еще каким образом получили богатства, но ты сынок из золота, просто тебе повезло. На твоем месте мог быть любой.
И вот первый курс после трёхдневных потрясений снова восстановил привычный ритм жизни. Повестки приходили, но не пачками. Так, 1-2 в неделю. За первые половину года у радистов призвали человек 20. Тех, кто получил повестки, отпускали в увольнение, (домой позвонить), затем он собирал вещи и прямо в курсантской форме в сопровождении офицера ехал в военкомат. Ведь ЛМК нес ответственность за каждого. И если курсант не отчислялся, то его сопровождали в военкомат и там передавали военкому. Потом отчисляли тем же днем.
Еще человек 5 просто сами отчислились и уехали домой. Им выдавали паспорта (паспорта у нас не хранились, их выдавали по заявлению с пояснением причин надобности), изымали курсантский и профсоюзный билет и выдавали деньги на билет. Да деньги. Воинские требования нам не положены были.
Однажды мы чистили картошку. Нас человек 20 было. Дежурным по роте назначен был Коростель. И вот он только заступил, мы поужинали и пошли на чистку картофеля. Минут через 20 Коростель зашел к нам в бушлате и с вещмешком.
- Всё ребята. Сняли с наряда, на улице мичман ждёт, отпустил попрощаться с вами, повестка пришла, прям после ужина вручили в ОРГСО. Честно скажу, таких курсантов провожали как будто бойца на войну. Ком в горле, почти слёзы. И в голове постоянно сверлит вопрос НУ КАК ТАК ТО??????
Потом еще через неделю забрали парня из Калининграда, а еще через несколько дней забрали радиста из Клайпеды. Все пошли служить в Советскую армию или на флот. Помню тогда, кто-то из курсантов звонил на местное телевидение и Невзорову в 600 секунд. По местному телевидению нас не показали, а только стены и забор ЛМК, сухо констатировав, что в колледже курсантский бунт, из-за вручения повесток и нежелания служить. Вывернули журналисты ситуацию так, будто мы не хотим родине служить. То есть отучиться на казарменном положении 4,5 года, а потом идти еще лет на 20 на флот по их пониманиям, это нежелание служить Родине? Они никого не опрашивали, интервью не брали и не разобравшись в ситуации на ура выдали новость. Вот такие они журналисты. А Невзоров и вовсе никак не отреагировал. Сообщили не ему ведь лично, а кому то из его помощников. А ведь мы тогда ему верили. Он был интереснее чем программа новости. Был кумиром среди акул журналистики у 90 % населения Питера.
Но среди наших курсантов РТЦ были и шельмецы. Все знают, что в критической ситуации проявляется настоящее нутро человека. Либо он ведет себя как герой, либо гниль вырывается как прорванный гнойник. Были такие двое. Прозвищ и имен называть не буду. Прочитают - узнают себя. Так вот, им не было 18 лет. Они были компанейские классные рубаха-парни. Даже считали некоторых лохами, старались в компаниях быть уважаемыми, шутили, песни пели, взывали к честности и сплоченности поцанства, топили за то, что бы никто не крысятничал. Но решили под шумок отчислиться. Подмухлевав телеграммы с заверенными подписями (это было не сложно), они отчислились, но перед отчислением назанимали денег у всех и по многу. У меня тоже. Для сравнения скажу, стипендия была 40 рублей. Среднемесячная зарплата в стране была 300-500 рублей, у меня заняли 600 рублей, которые мне переслали родители. И вот эти двое, заняв у многих курсантов от 100 до 500 рублей, безбедно пару месяцев тусовались в Питере по кафе и дискотекам. Вечерами приезжали в роту, через забор после отбоя проникали в кубрик, ночевали, и перед подъёмом уходили. Иногда переодевались в робы наши и ходили с нами в столовую по выходным. Ведь местных отпускали в увольнение на все выходные и зачастую порции были лишние. Так они просуществовали пару месяцев. Потом когда к ним стали обращаться с возвратом денег, они пообещав вернуть к вечеру, смылись как подлые мыши. Потом одного я встретил в Мурманске. Я был на практике, он каким-то матросом на каком то судёнышке. Выглядел несчастным, глаза потухшие. Видно жизнь потрепала.
А второго нашел через много лет в соцсетях. Красивая жизнь у него на фото. Друзья в обнимку, джипы, шашлыки, клятвы в верности, самый лучший друг и т.д. Противно было смотреть на этого «самого лучшего друга». Помню комментарий к его фото… ЧЁТКИЙ ПАЦАНЧИК. Ну-ну, давай пацанчик, твоё нутро всё равно наружу еще раз прорвется. Не сомневаюсь. Я ничего не стал ему писать. А смысл? Достаточно и того что я знал про него и еще более 20 человек из курса. Земля круглая, мир тесен. Жизнь сама расставит точки.
Подведем итоги. Поступило нас 60. Двое отчислились в течение первой недели, их родители забрали. В первый заход по повесткам забрали около 10-ти. Потом еще в течение первого семестра где то с десяток забрали. Нас осталось примерно 40. Я точно не помню если честно. Но не более 40.
Тем временем курсанты созванивались с родителями, рассказывали про все события в ЛМК. Некоторые родители говорили, что бы отчислялись и ехали домой, а дома как нибудь откосим от армии. Некоторые родители говорили, что Союзу конец и скоро у всех будут свои государства, и непонятно чем всё закончится. Надо идти в армию СССР и остаться при советской прописке, по тому, что республики не выживут без России. Другие наоборот говорили, что бы в СА не ходили, а служили в своей республике. В общем будоражило и трясло всех от этих событий. События в стране отражались и на ЛМК. Ребята с Украины не хотели служить в России, почему, не спрашивайте. А ребята с Азии, наоборот, не хотели домой в неизвестную теперь страну. Политику обсуждать не буду, просто передаю те настроения курсантов. И поверьте, никто не говорил никому, что ты армянин, прибалт, туркмен или русский. Все продолжали учиться, соблюдать распорядок и надеяться на лучшее. Парней забирали и забирали. Строй с каждым построением редел, как будто из боя выходили с потерями и остатками рот.
С повесткой и у меня случился казус. Примерно в конце ноября меня одного вызвали в ОРГСО. К тому времени Полуян ушел на пенсию, и начальником отдела назначили к3р Клён Сергея Михайловича. Да да да, командира нашей роты повысили. Он мне выдал под роспись повестку, хотя и сам понимал, что так быть не может. Мне ведь 17 исполнилось месяц назад. В повестке была моя фамилия, но инициалы не мои. У меня К.А., а в повестке были С.И. В ЛМК были только 2 курсанта с такой фамилией. Это я и еще один с 4 курса, у которого тоже были не такими инициалы. Но вывод был сделан такой, 4й курс не мог быть призван, так как им уже через месяц присвоят воинские звания и они находились на военных сборах. А так как призывали только 1й курс, значит мне и решать эту проблему. Ну надо так надо. Я знал, что меня не заберут. Не дорос еще до призыва, по этому и не боялся, а лишний раз выйти в город и не ходить на лекции это было классно. Клён сказал ехать в военкомат в Петродворец и самому разобраться с этой путаницей. С повесткой выдал мне паспорт, наши курсантские билеты были в таких случаях абсолютно бесполезны. Получив инструктаж от начальника, я убыл в Петродворец около 10.00 утра.
Военкомат нашел быстро.
В комиссариате на КПП дежурный офицер (в то время в военкоматах служили военные), увидев мою повестку, направил сначала меня во 2 отдел. Но я сказал, что мне еще 17 лет, и тогда он сразу меня направил к военкому.
Я постучался к военкому в кабинет и вошёл. Был примерно такой диалог:
- разрешите товарищ полковник? Курсант…
- ЗНАЮ! Что курсант, зычно громко он рявкнул.
- чего надо то курсант?
- тут мне повестка пришла… (он не давал мне договорить)
- и что дальше?
- фамилия в ней моя, инициалы не мои…
- значит сейчас исправим на твои!
- но мне еще нет 18 лет…
- значит завтра тебе 18 будет!
- через год будет 18. Мне в сентябре только 17 исполнилось…я почти заикаться начал, а вдруг я первый кого в 17 призовут? Ну мало ли, что в стране еще стремительно изменилось?
Я протянул ему свой паспорт. Полковник глянул в паспорт, потом внимательно посмотрел на меня. Паспорт выдали в 16, год назад. Я не сильно изменился. Полкан нахмурился глядя то в повестку, то в паспорт. Мне казалось, что в этот момент он внутри головы передвигает рояль в одиночку.
- так это же не ты! Громко он выпалил.
- я это Я! Немного повысив свой ничтожный голос я пропищал.
- вижу! В паспорте ты, передо мной ты! В повестке не ты. Констатировал он.
Потом громко хлопнув по столу обееми ладонями, резко встал и как заорёт поверх меня:
- ОНИ ЧТО ТАМ СОВСЕМ ОХРЕНЕЛИ! МНЕ 17-ти ЛЕТНИХ СЮДА ПРИГОНЯТЬ!!!?????
Кому он орал? Кто они? Почему они, если повестка тобой же и подписана.
- что еще тебе надо? Спросил полкан.
- что мне теперь делать? Я парировал.
- иди курсант учись, тебе к нам через год. Отдал мне паспорт, курсантский билет.
Щелкнув хромачами, я вылетел из кабинета.
Дежурный офицер сначала меня не выпускал. Такая установка, всех впускать, никого не выпускать! У него зазвонил телефон, он сказав в трубку короткое ЕСТЬ!, спросил у меня фамилию, я ответил. Он сказал выходить и разблокировал турникет. Вероятно я первый курсант из ЛМК, который зашел и вышел. Я прочитал его удивление на лице.
Обед в колледже уже прошёл, торопиться до ужина было некуда, на лекции, сампо и на приборку не хотелось, и я решил погулять по Петродворцу. Фонтаны уже не работали и я просто слонялся по улицам города. Разумеется нарвался на патруль, но быстро от него избавился. Погон то у меня нет.
Приехал в роту минут за 15 до ужина. Все меня обступили с вопросами. Сказал, что до 5 часов продержали, пока разбирались с повесткой, но отпустили.
Вот так я узнал, куда уходили мои сокурсники.
В это время нам назначили нового командира. Лейтенант Петров. Выпускник Киевского политического военно-морского училища. Кажется так его представили. Могу и спутать. Но то что он только в июле окончил училище и был всего на 5 лет нас старше это факт.
Вспомнил внезапно. Был еще курсант из Москвы. Прозвище Галоген. Тихий, спокойный, но при общении немного инфантильный, чувствовалось что у него воспитание было из высших классов общества. Ему тоже пришла повестка. Однако в военкомат он просто не поехал. Вечером мы были на сампо. В класс открыл дверь и заглянул мужчина очень молодой в форме капитана 2 ранга. Он вошел, мы встали, мало ли кто это был. Мы раньше его не видели никогда. Спросил Галогена, мы ответили, что он дневальный в расположении роты. Потом узнали, что у Галогена отец был контр-адмирал в каком то военно-морском ведомстве в Москве. Галоген вечером тихо собрался, и его этот к2р увёз в ночь. Кто, что, куда мы не знали. Просто сам факт, что оказывается рядом с нами был сын адмирала нас удивил. Помню он и с Клёном общался почти на равных. По струнке не вытягивался, стойку «смирно» не принимал, и постоянно огрызался на придирки командира.
Помню случай, с Галогеном стояли дневальными, он как и все в наряде на тумбочке стоял, полы мыл, гальюн убирал, мусор выносил. Но когда ему командир сделал замечание по форме одежды, он ответил дерзко, что-то типа «я не могу одновременно убираться и быть опрятным, а у вас у самих вон рубашка торчит и жилетку видно не по форме». Я думал командир его сожрёт с кишками или осадит. Но не тут то было. На каждый аргумент командира Галоген еще больший антиаргумент приводил. Командир перешел на слова и эпитеты связанные с субординацией. Дуэль закончилась словами: «Да видел я много и генералов и адмиралов, они часто пьяные у нас на даче в саду валялись и никакой опрятности там не было на них. Вы все такие же обычные люди. А меня в школу возили майоры и называли по отчеству» Так сказал Галоген. Вообще то он был парень нормальный. В наряды ходил, картошку чистил. Сам не курил, но при нем всегда была пачка сигарет и не дешевых. Он покупал сигареты и когда у него спрашивали, отдавал курсантам. И взамен ничего никогда не просил. Но если его тронуть… он в долгу не оставался. Эдакий был мажор, но с пониманием социума. Я бы с ним подружился, но он никого ближе диалогов к себе не подпускал. В увольнение всегда ходил один и по своим делам, ни к кому не примыкал, в коалициях ни с кем не дружил. Но все знали, к нему можно обратиться и он всегда был отзывчив, но на своей какой то высокой волне. Ощущение было, что он в нас не нуждался, ему было всё равно, что происходило вокруг. И вот думаю, как он оказался среди нас, простачков обычных из глубинки Родины. Ну да ладно. Не особо то и интересная загадка.
По ходу написания я еще не раз вспомню про отдельных индивидов и буду возвращаться к каким то отрезкам времени прошлого и более прошлого.

И вот еще одна напасть, но ожидаемая. У третьего курса закончилась практика.


(продолжение следует)