ПЕТЕРГОФСКИЙ ДЕСАНТ

Г.В.Жукову, вступившему в командование Ленинградским фронтом 8 сентября 1941 года, досталось тяжёлое наследство. Его предшестве- нник на этом посту, « наш первый маршал» К.Е.Ворошилов, известный своей полной некомпетентностью в вопросах руководства боевыми действиями войск, продемонстрированной им ещё в период «финской войны , в начале Великой Отечественной войны возглавлял Северо-Западное направление, а позже командовал Ленинградским фронтом, и командовал не наилучшим образом. Например, получив предупреждение начальника Генерального штаба маршала Шапошникова о возможном прорыве противника к Неве восточнее Ленинграда, Ворошилов проигнорировал его и не предпринял никаких мер к устранению этой угрозы , в результате чего немцы смогли беспрепятственно выйти к Неве в районе Ивановских порогов, поскольку никаких наших войск в указанном районе не было. Противник вышел к Неве фактически без боя. Группа немецких солдат даже переправилась на правый берег реки, но была перебита краснофлотцами недавно установленной там 130-мм береговой батареи.
Временем для раскачки и детального ознакомления с обстановкой Жуков не располагал. Немцы уже штурмовали окраины Ленинграда. Энергично перегруппировывая силы, снимая войска с менее опасных участков обороны и направляя их на наиболее угрожаемые, требуя от командиров всех уровней непоколебимой стойкости и ведения активных оборонительных действий, то есть непрерывных контратак и даже локальных наступлений, Используя всю мощь корабельной, береговой и зенитной артиллерии флота, Жуков добился главного –штурм города был сорван. Враг был остановлен и Ленинград был спасён от захвата противником.
Очевидно именно в это время у Георгия Константиновича и возник замысел операции по восстановлению сухопутной связи Ленинграда с Ораниенбаумским плацдармом, утраченной в середине сентября в результате захвата противником Урицка (Лигово), Стрельны и Нового Петергофа. Операция должна была проводиться силами 48-армии со стороны Ленинграда (из Автово) и войсками 8-й армии из района Ораниенбаума путём нанесения одновременных встречных ударов вдоль южного побережья Невской губы.
Дезорганизовать управление войсками противника, отвлечь на себя часть сил противника с фронта и тем самым облегчить выполнение задуманного прорыва могли бы морские десанты, высаженные на занятое противником южное побережье Невской губы.
Для выяснения возможности проведения таких десантных операций Г.К.Жуков вызвал начальника штаба КБФ контр-адмирала Ю.Ф.Ралля и потребовал доложить свои соображения по этому воп-росу. Ралль высказался положительно, но настаивал на необходимости предвари-тельной мощной артиллерийской «обработки» участка высадки. Жуков возразил, мотивируя это тем, что артподготовка демаскирует десант и фактор внезапности будет утрачен. Последующие события подтвердили правоту командующего фронтом. Известно, что наиболее уязвимым десант является в момент начала высадки, пока десантники находятся в воде и пока ещё не «зацепились за берег. Почти все десанты на южное побережье Невской губы высаживались тихо, внезапно для противника и бой начинался тогда, когда десантники были уже на берегу.
Командующему флотом вице-адмиралу В.Ф.Трибуцу был отдан приказ готовить десант для высадки в Петерго-фе в ночь на 5-е октя-бря. Тем временем Жуков приказал командиру Ленинградской военно-морской базы контр-адмиралу Ю.А.Пантелееву высадить десант силами одной роты в районе завода «Пишмаш» (Стрельна) для диверсионных действий в тылу противника. Во исполнение этого приказа в ночь на 1-е октября четыре «каэмки» («КМ»-катер малый), буксируя по 4 шлюпки с десантом, незаметно подошли к берегу и высадили роту из состава 6-й БМП (бригады морской пехоты) Задача роты- прорваться к совхозу Лигово, уничтожить там вражеский штаб, а затем, продвигаясь южном направлении, громить вражеские тылы, после чего укрыться в лесном массиве.
Десант без боя достиг совхозных построек, где после ожесто-чённой схватки с врагом попал в окружение , вырваться из которого удалось лишь немногим.
В ночь на 3 октября в районе завода «Пишмаш» был высажен десант численностью 526 человек ( батальон пограничников 20-й дивизии НКВД, занимавший ранее позиции на правом берегу Невы). Десант высадился благополучно, достиг Петергофского шоссе, но, не получив поддержки со стороны войск 48-й армии, перешёл к оборо-не, связав боем значительные силы противника.
В отличие от стрельнинских десантов петергофский формировался в Кронштадте. В состав десанта отбирали только добровольцев из экипажей линейных кораблей «Марат» и «Октябрьская Революция», недостроенного тяжёлого крейсера «Петропав-ловск» (40 человек), стояв-шей в Ораниенбауме «Авроры»(10 человек), из личного состава островных фортов и Военно-морского политического училища и из числа инструкторов Учебного отряда и других частей и подразделений флота. Отбоя от добровольцев, желающих сразиться с ненавистным врагом лицом у лицу просто не было. Отбирали в десант самых лучших, крепких духом и телом.
Сведения о численности этого десанта противоречивы. Встре-чаются цифры 520, 700 и даже 1000 человек. Наиболее правдоподобной является, по-видимому, первая- пятьсот двадцать. Десант состоял из трёх рот (обычно по 110 -120 человек), плюс взвод разве-дчиков, связисты, санитары –вот и получается около пятисот человек. «Боевая летопись советского ВМФ» приводит цифру 498 человек. Десант именовали то отрядом, то полком, а по сути это был полно-кровный стрелковый батальон. Десантники имели на вооружении ручные пулемёты, карабины (укороченная винтовка Мосина образца 1891г), небольшое количество автоматов и ручные гранаты.
Официально на каждого бойца полагалось по 60 винтовочных патронов и по 4 гранаты ( не считая боеприпасов, уложенных моряками в свои вещмешки вместо консервов). Десантники справедливо полагали, что их жизнь на вражеском берегу обеспечивается в первую очередь наличием боеприпасов, а не продовольствия.
Командиром десанта был назначен полковник А.Т.Ворожилов, комиссаром – А.Ф.Петрухин. Вечером 4 октября на Якорной площади Кронштадта состоялся митинг, на котором с напутственным словом выступили члены Военного совета КБФ. По окончании митинга десантный отряд поротно, с песней направился у Ленинградской пристани на погрузку. Моряки пели «Варяга», но текст был новый:

Глубинная бомба, торпеда и штык
Не дрогнут в руках краснофлотца.
На суше и в море балтиец привык
До полной победы бороться

Дрались мы, балтийцы, с врагами не раз
За славу и честь Ленинграда.
Врагов мы громили и нынче от нас
Не будет злодеям пощады!

Ротные колонны уже скрылись в темноте, а до оставшихся на Якорной площади доносилось:

Покажем, что значит удар моряков, Покажем, что мы из Кронштадта!
Как и в стрельнинских десантах, бойцы размещались на шлюпках, буксируемых катерами КМ. В охранении шло несколько морских охотников и один бронекатер. Вскоре отряд вышел на траверз Петергофа. Шлюпки бесшумно приблизились к берегу Нижнего парка в районе пристани и началась высадка. Часть десантников уже достигла середины Нижнего парка, где они обнаружили проволочное заг-раждение в несколько рядов. В ход пошли ножницы. Возня у прово-локи встревожила боевое охранение противника. Вспыхнул яркий луч прожектора и осветил фигуры наших моряков на пристани. Открылась бешеная пальба. Одной из первых пулемётных очередей был убит шедший по мелководью к берегу командир десанта А.Г.Ворожилов и разбиты обе переносные радиостанции. Командование отрядом принял комиссар А.Ф.Петрухин. Командиры рот А.П.Зорин, Н.А.Приходько, Г.В.Труханов и В.В.Фёдоров повели бойцов сквозь автоматный огонь от берега в сторону Большого дворца и павильонов Марли, Монплезир и Эрмитаж.

После окончания Великой Отечественной войны по поводу петергофского десанта ходило много слухов и легенд. В некоторых из них утверждалось, что вражеским лазутчикам якобы удалось выведать и сообщить противнику время и место высадки этого десанта. Это явно не соответствует действительности, ведь значительной части десантников удалось скрытно подойти к проволочному заграждению, до этого противник ни подхода шлюпок к берегу, ни нача-ла высадки не обнаружил и всполошился лишь когда наши бойцы стали резать проволоку. В вышедшей в свет книге фон Веделя «Германия в огне» прямо говорится; «Матросский десант в Петер-гофе застал наши войска врасплох. Боевая тревога была объявлена, когда он уже высадился на берег и смял нашу охрану». В конце войны в Кёнигсберге был захвачен в плен офицер Абвера, который на доп-росе показал, что в октябре 1941 года он находился в Петергофе и что в Кронштадт действительно был заслан немецкий лазутчик, зада-чей которого было извещать немецкое командование о готовящихся десантах. Лазутчик ничего подозрительного не заметил. По городу, вопреки утверждениям некоторых досужих болтунов, матросы в пулемётных лентах крест-накрест и гранатами у пояса не фланировали по простой причине: всех зачисленных в состав десанта немедленно переводили на казарменное положение в помещениях Учебного отряда на строгий карантин (без связи с «берегом», как говорят матросы).
Посланные днём 5 октября (в 10.30 и в 17.00) катера с боезапасом для десантников не смогли пробиться к причалу, при этом артогнём с берега были потоплены морской охотник МО-412 и катерный тральщик № 905.
Десантников, увлечённых боем с немецкими автоматчиками и захватом павильонов Монплезир и Эрмитаж, противник к утру 6 октября отрезал от берега.
Принявший на себя после гибели полковника Ворожилова командование десантом полковой комиссар А.Ф.Петрухин расположил свой КП в Монплезире, там же был организован и перевязочный пункт. При овладении Монплезиром десантники встретились с груп-пой одетых в армейскую форму бойцов морского батальона, сформи-рованного в Большой Ижоре, включённого накануне в состав 10-й стрелковой дивизии 8-й армии. Возглавлял эту группу лейтенант П.Е.Кирейцев. Дело в том, что в 2 часа ночи 5 октября со стороны Ораниенбауми начали наступление подразделения 8-й армии. В районе гранильной фабрики, вдоль уреза воды, наступала рота лейтенанта В.А.Бобикова (из состава 10-й СД). Рота овладела зданием самой фабрики, а затем выбила немцев и из заводоуправления.
Насколько ожесточёнными и кровопролитными были бои при попытке пробиться к десанту, можно судить по потерям в людях. В роте Бобикова было 128 бойцов, а после атаки немецких позиций в Нижнем парке лишь 14 из них остались невредимыми. Несмотря на такое напряжение боёв, кроме группы моряков лейтенанта Кирейцева никто больше со стороны Ораниенбаума к десанту пробиться не смог.
6 октября немцы бросили против десантников несколько лёгких танков, которые, двигаясь среди деревьев Нижнего парка , стреляли по очагам сопротивления из пушек и пулемётов. Десантникам удалось подорвать гранатами два танка. Остальные, израсходовав боезапас, удалились. Под вечер немцы спустили на моряков свою «собачью роту» Десятки злобных овчарок терзали раненых, загрызая беспомощных людей до смерти. Кто был в силах –отбивались от собак штыками и ножами и вскоре от этой «лохматой роты» мало что осталось. В наступивших сумерках на площадку перед Большим дворцом фашисты пригнали автомашину с мощной радиоустановкой и прекратили стрельбу. После музыкальной прелюдии ( «Очи чёрные») агитаторы принялись уговаривать моряков сложить оружие. Возмущённые десантники перебили охрану и захватили радиоустановку и заставили немецкого диктора озвучить сочинённый моряками не слишком вежливый и приличный экспромт, после чего машина была уничтожена.
Командование КБФ с момента выхода десанта из Кронштадта оставалось в полном неведении о происходящем в Нижнем парке Петергофа и посылало туда одну разведгруппу за другой. Но из 20 таких групп (11 - берегом из Ораниенбаума и 9 –морем из Кронштад-та). возвратилось лишь четыре, однако и они не смогли прояснить обстановку. С этой же целью трижды посылали пары истребителей «чаек»( И-153), но и от лётчиков внятных докладов не получили. Из нескольких взятых в десант почтовых голубей в Кронштадт прилетел лишь один, но в его контейнере голубеграммы не оказалось.
Уже почти двое суток доблестные десантники вели непреры-вное сражение с врагом, не имея ни связи, ни боеприпасов, ни продовольствия, ни поддержки извне. Петрухин перенёс свой КП из Монплезира в грот под каскадом Шахматной горки. Было принято решение прорываться в Ораниенбаум по прибрежным тростникам., но сделать это удалось лишь отдельным бойцам. После войны в Петергофском парке была найдена фляга с двумя записками. В первой командир роты Вадим Фёдоров писал: «Люди! Русская земля! Любимый Балтфлот! Умираем, но не сдаёмся. Рядом убит Петрухин. Дерёмся вторые сутки. Командую я. Патронов! Гранат! Прощайте, братишки! Вадим Фёдоров.» В другой записке всего четы-ре слова: «Живые! Пойте о нас! Мишка». Слова этой записки сделал заголовком своей небольшой книги о петергофском десанте живший в Петродворце (Петергофе) флотский поэт Всеволод Азаров. Он про-вёл длительную и трудоёмкую работу по розыску участников десанта и сведения о тех, имена которых ему удалось установить, опубликоал в свой книге. К сожалению, полностью список участников до сих пор не опубликован нигде. Очень жаль! Имена таких героев должны быть известны потомками, поэтому весьма уместно было бы в Ниж-ем парке Петродворца разместить плиты с их именами и кратким описанием их подвига. Пока же память о доблести десантников ( а десантов на Балтике было высажено за время войны десятки) увеко-ечена лишь в названии одной из улиц северной столицы _Улица мор-кого десанта- очень казённо, бездушно и абстрактно (морских десан-ов на Балтике было высажено десятки, если не сотни), и явно не адекватно проявленной нашими моряками доблести!