Лента блогов
Прощание с известным псковским писателем Александром Бологовым состоится 19 июня в Пскове. Об этом Псковской Ленте Новостей сообщили в псковском отделении Союза писателей России.
Гражданская панихида пройдет в среду в 11.00 в холле Большого концертного зала Псковской областной филармонии (Псков, ул. Некрасова, 24). Отпевание писателя будет проведено в 12.00 в храме Воскресения Христова в Орлецах. Напомним, Александр Бологов скончался 17 июня на 87-ом году жизни после продолжительной болезни. Прощание с писателем и похороны состоятся в среду, 19 июня, в Пскове. Время и место уточняются. Александр Александрович Бологов родился 7 сентября 1932 года в городе Орле в многодетной семье железнодорожных рабочих. В 1949 году окончил школу юнг Балтийского флота в Риге, в 1955 году - судомеханическое отделение Ломоносовского мореходного училища, в 1961 году заочно окончил филологический факультет Ленинградского государственного университета. Приехал в Псков в 1963 году, работал учителем литературы и черчения в школе № 8, затем старшим редактором в Псковском отделении «Лениздата». В 1973 году принят в Союз писателей СССР. 25 лет избирался председателем Псковского регионального отделения Союза писателей России. Является составителем сборников «Устье» (1981 г.), «Синева берегов» (1982, 1983 гг.), «Звенья» (1988 г.), «Вчера и сегодня. ХХ век. Антология псковской литературы» (2001), «Скобари» (2002, 2003) и других. В 1983 году за книгу «Последний запах сосны» получил премию Союза писателей РСФСР «За достижения в прозе». В 1995 году - премию Администрации области за роман «Слепые крылья мельницы». В 2006 году - премию В. М. Шукшина - конкурса «Светлые души» (короткий рассказ).
ЛМУ ВМФ
28 июля 2020
0
Нет комментариев
|
А. М. Николаев (справа) за шахматной доской. О людях увлеченных …Стояла ненастная погода. Зимний морозный ветер безжалостно забирался под теплые куртки и шубы, и прохожие, сопротивляясь стуже, лишь поплотнее натягивали на руки перчатки и еще сильнее старались замотать шарфы. Опираясь на палочку и осторожно выверяя каждый шаг, чтобы не наступить на лед, Анатолий Михайлович Николаев, несмотря на непогоду, уверенно продолжал свой путь. Разве его, «морского волка», не понаслышке знакомого с мощными штормами и бурями, мог остановить этот зимний пронизывающий ветер?! Тем более, что предстояла поездка в составе команды киржачских шахматистов на соревнования в Кольчугино. И ради своей любимой игры, которая стала неотъемлемой частью его жизни, он мог многое перетерпеть. А все началось в детстве, когда близкий друг стал заниматься шахматами и приохотил к игре Анатолия, которому в 1950 году шел двенадцатый год. С тех пор самым любимым занятием у ребят было, склонившись над доской, разыгрывать шахматные партии, учиться просчитывать свои действия на несколько ходов вперед, анализировать ту или иную шахматную партию, решать шахматные этюды. Необходимой литературы, откуда можно почерпнуть теоретические знания, тогда было очень мало, так что приходилось ребятам познавать секреты мастерства на практике. Анатолий стал ходить в шахматный кружок в Орловском Доме пионеров, куда приезжали опытные мастера, которые давали юным шахматистам сеансы одновременной игры, охотно делились своим опытом. И постепенно, шаг за шагом, как пешка, передвигающаяся с черной клетки на белую, паренек стал достигать все лучших результатов, одерживая победы в различных соревнованиях среди своих сверстников. А. Николаев участвовал в зональных соревнованиях по шахматам среди юношей, проходивших в Новгороде, где показывал очень неплохие результаты. Росло мастерство, а вместе с ним — любовь к этой, пожалуй, самой интеллектуальной игре. И вот позади восьмой класс. Куда идти дальше? И почему-то очень потянуло к морю, которого до этого «вживую» не видел ни разу. Юноша представлял себя стоящим на корабле, с лицом, мокрым от морских брызг. Водная стихия притягивала, было в ней нечто завораживающее, таинственное, как и в любимой игре, где шахматные фигуры на доске жили своей особой жизнью, «строя» такие заговоры и интриги, что как тут не вспомнить строчки из рубаи великого поэта востока Омара Хайяма: «Я мир сравнил бы с шахматной доскойА…»?! И когда друг потянул за собой Анатолия ехать поступать в Мурманскую мореходную школу, он долго не раздумывал. И вот ведь ирония судьбы: друг не поступил, а А. Николаев стал учиться по специальности «судоводитель» (штурман). После окончания он стал специалистом рядового плавсостава (матрос, рулевой, сигнальщик). Здесь же, в Мурманске, А. Николаев сдал вступительные экзамены в Ломоносовское мореходное училище, окончив которое, он получил в 1965 году направление на Северный флот, на пароход «Тулома», входивший с состав Вспомогательного флота ВМФ, сразу став вторым (грузовым) помощником, отвечающим за погрузку. Уходили в рейс на 2-3 месяца. Работа на Севере — дело нелегкое. Здесь слабаков нет. Морякам приходилось выдерживать и безумные в своей ярости штормы, и пронизывающий до костей обжигающий ветер, но как бы ни было трудно, груз надо было доставить точно по назначению, в срок. Пароход обеспечивал всеми видами довольствия население восточного побережья Баренцева моря вплоть до Белого. В лице капитана Анатолий Михайлович встретил настоящего фаната шахмат, с которым они садились играть в любимую игру, лишь только выдастся свободная минутка. «Михалка! — раздавался зычный голос капитана (так он любил называть своего молодого помощника). — Айда за шахматы». В большинстве случаев он проигрывал, но каждый раз садился за шахматную доску с неизменным желанием взять у А. М. Николаева реванш. За окном иллюминатора бушевали в яростном бессилии огромные волны, а на шахматной доске развертывалось настоящее сражение с атаками и отходами, с захватом пленных и хитроумными ловушками. Раздумывая над тем или иным ходом, неспешно разбираясь в хитросплетениях шахматных фигур, Анатолий Михайлович невольно развивал в себе такие качества, как выдержанность, умение сосредоточиться, сконцентрироваться на чем-то самом важном. В 1959 году его призвали в армию. Начальство, узнав, что А. Николаев играет в шахматы, вызвало его к себе и спросило, сможет ли он собрать команду шахматистов и выставить ее от Вспомогательного флота. Анатолий ответил утвердительно, искал шахматистов по другим пароходам, и вскоре команда заняла на соревнованиях в Мурманске первое место. Начав свой путь в шахматах с третьего юношеского разряда, в 1965 году он уже стал кандидатом в мастера спорта среди взрослых. В 1975 году капитан «Туломы», который перешел теперь уже капитаном на кабелеукладчик «Яна», комплектовал команду и позвал Анатолия Михайловича к себе, прекрасно зная и высоко ценя его деловые и человеческие качества. Вместе они проработали 20 лет, по 10 лет на каждом корабле. «Яна» прокладывал кабель из Мурманска на Новую Землю, выполняя правительственное задание. В 1975 и в 1977 годах судно по полгода стояло на ремонте в Финляндии. И вот один из финских любителей шахмат случайно узнал, что на «Яне» есть А. М. Николаев, который играет в эту игру. Они сыграли несколько партий, которые Анатолий Михайлович легко выиграл, и финский шахматист через переводчика пригласил его принять участие в соревнованиях. До сих пор бережно хранит А. М. Николаев пожелтевшую от времени вырезку статьи из финской газеты, где написано, что он стал победителем соревнований, заняв 1-е место. Также ему была вручена ваза с олимпийской символикой. Анатолию Михайловичу предложили тренировать финских шахматистов. Во время занятий А. М. Николаев разбирал с ними шахматные этюды, анализировал шахматные диаграммы, изучал шахматную тактику. Сам он на протяжении всей жизни занимался изучением шахматной науки — иначе не скажешь! И теперь по-доброму завидует нынешним молодым шахматистам, у которых нет недостатка во всевозможной литературе по данному вопросу. В 2002 году А. М. Николаев по состоянию здоровья был вынужден оставить работу на Северном флоте, и они вместе с супругой, уроженкой Киржача, уехали на ее малую родину. С первых же дней Анатолий Михайлович влился в ряды киржачских шахматистов, принимая участие в самых разных соревнованиях, как домашних, так и выездных. Несмотря на больные ноги и солидный возраст (в будущем году Анатолий Михайлович отметит свое 80-летие), он охотно едет в составе киржачской шахматной команды в Покров, Кольчугино, Петушки, Александров… Будучи чемпионом по шахматам городов Орел, Мурманск, А. М. Николаев продолжил победную серию и на владимирской земле. Он стал чемпионом Владимирской области среди ветеранов, победителем и призером других соревнований. Анатолий Михайлович охотно делится секретами своего мастерства с начинающими юными шахматистами. Редкий день, когда А. М. Николаев не заглянет в шахматный клуб, объединяющий людей самых разных возрастов, которые не мыслят свою жизнь без любимой игры. Так детское увлечение переросло у Анатолия Михайловича в шахматную партию длиной во всю жизнь. |
Анатолий Михайлович Максимов (28 октября 1929 — 10 января 1991),
Капитан I ранга ВМФ России в отставке (на фото ниже - крайний справа). Мой родной дедушка по материнской линии, родился в селе Назарово, Абатском районе Тюменской области РСФСР. Отец умер, когда он был совсем маленьким, воспитывался матерью и отчимом. Отчим его не любил, не верил в его интеллектуальные возможности и способности, всячески издевался над ним, не думал, что из него выйдет достойный человек, был против получения им какого-либо качественного серьёзного образования. Когда ему было 16 лет, он уехал во Владивосток, куда пошёл учиться на подготовительные курсы, чтобы получить возможность поступить в мореходное училище в Ленинграде. Затем после окончания курсов он сел на поезд до Ленинграда и ехал под вагонами четверо суток в ящиках голодный, без копейки денег в кармане. Некоторое время ушло на то, чтобы освоиться на новом месте. Вскоре он успешно сдал экзамены и поступил в Высшее военно-морское училище связи имени А. С. Попова (ВВМУС) в Петродворце (по другим сведениям в Гатчине). Тогда же, около 1950 года, познакомился с моей бабушкой, Таисией Дмитриевной Яковлевой, которая после свадьбы родила трёх дочек, в том числе и мою маму в 1962 году). После окончания училища получил должность командира БЧ-4. это боевая часть связи, предназначена для обеспечения корабля бесперебойной внешней связью с командованием, взаимодействующими кораблями и частями, для приёма оповещения и передачи донесений, служил на военных кораблях вблизи Лиепаи, Таллина, потом был переведён в город Ломоносов старшим офицером в морскую воинскую часть. Затем последовала командировка в Египет, во время которой он служил военным иностранным советником и военным инструктором при Египетской армии во время Ближневосточного конфликта 1967-1973, во время которого Израиль захватил у Египта весь Синайский полуостров и Сектор Газы. Там он пробыл три года и вернулся в Ленинград в штаб Военно-Морского флота, где стал заместителем начальника по военно-морской подготовке Ломоносовского военного училища, считавшегося элитным военно-морским учебным заведением в Советском Союзе, готовящих специалистов для нужд советского флота. Почему-то никакой информации о нём нет в Интернете, даже на сайте учебного заведения, в котором он преподавал столько лет. Вечная память! |
Всё только что сказанное — лишь внешняя, протокольная характеристика человека, который сам внешность и протокол страшно не любил. Посвятив всю свою жизнь изучению русской классической литературы, учёным себя никогда не называл, — но лишь хорошим читателем (сейчас бы сказали — “смысловиком”), и превыше всего всегда ставил преподавание: как возможность живого общения с учениками, возможность смотреть людям в глаза. Его ещё при жизни многие называли Учителем с большой буквы.
Увы, мы не можем уже посмотреть в его глаза, о которых многие, кто его знал, говорили, что они всегда “ровно светились добротой, вниманием к собеседнику” — и были всегда “чуть печальны”. Предоставим слово знавшим его. “Женя Маймин. Человек, воплотивший в себе лучшие черты российского интеллигента в самом высоком смысле этого слова. Начало нашей дружбы было положено в далёком 1939 году, когда мы, только окончившие школу и поступившие на исторический факультет Ленинградского университета, были призваны по новому Закону о всеобщей воинской обязанности на военную службу <…> Начался так называемый освободительный поход. Мы тогда не знали, что эта акция проводится в соответствии с секретным Дополнительным протоколом к Договору о ненападении между СССР и Германией от 23 августа 1939 г.”. C группой университетских призывников из 26 человек Е.А. Маймин в 1939 году был отправлен для военной подготовки в Рязань. “Скромный, очень застенчивый Женя Маймин, мечтавший об изучении истории, литературы, восхищавшийся произведениями искусства, порой никак не мог понять, чего от него хочет командир отделения Абдарахимов, плохо говоривший по-русски казах с двумя классами начальной школы, заявлявший, что «для того, чтобы заправлять шинеля, не надо образование кончить…»” (Из воспоминаний “однополчан” — И.А. Реформатского и В.К. Фураева.) В 1941–1942 годах Е.Маймин служит командиром зенитного орудия 54-й танковой бригады на Южном фронте. Когда в середине 1970-х его будут принимать в Союз писателей, то кто-то из комиссии воскликнет: “Да это же смертник!” “Командир орудия комсомолец-сержант Е.Маймин вёл непрерывный бой с пикирующими самолётами врага под непрерывным огнём артиллерии и автоматов. Под ураганным огнём он заменил санитара и спас жизнь восьми бойцам, вынеся их с поля боя”. (Из газеты Южного фронта «Красный кавалерист на фронте». Впоследствии Е.А. Маймин утверждал, что вынес с поля всего одного бойца. Но и это было трудно, почти невозможно. В незаметном героизме и состояла для него правда войны, которую он так ценил у Л.Н. Толстого.) Получив в августе 1944 года четвёртое по счёту тяжёлое ранение в ногу, он был демобилизован как инвалид Отечественной войны. В 1945 году он восстанавливается в Ленинградский университет, на этот раз — на филологический факультет. “13 декабря 1948 года Женя читает свой доклад «Проблема добра и зла у Лермонтова». Чуть взволнованно, но уверенно. Уверенность эта хорошая — он просто уверен в своих силах. Эйхенбаум внимательно слушает. Доклад был блестящий. Так сказал и Борис Михайлович. 1 октября 1950 года. По большому счёту, у нас только два талантливых кандидата в аспирантуру: Юра Лотман и Женя Маймин” (Из студенческого дневника В.И. Базановой). 1950–1957. Ломоносовское мореходное училище, Выборгский педагогический институт. “Литературный кружок в Мореходном училище <…> Нелегко определить пути влияния на нас, курсантов, молодого словесника, однако суть и результаты его, недолгого по времени, можно понять хотя бы по тому, что трое из выпускников Ломоносовки, в том числе поэт Николай Беседин и прозаик Борис Романов — стали профессиональными писателями” (Из воспоминаний писателя А.А. Бологова). “В 1955 году в Выборгском пединституте появился новый преподаватель. Он вёл сначала на нашем курсе практические занятия по русскому языку и семинар по стилистике. Среди тогдашней рутины и однообразия, казёнщины и скуки появился человек, поражающий редким, поэтическим чувством слова” (Из воспоминаний преподавателя кафедры русской литературы Псковского педагогического института Э.В. Слининой). В 1957 году Выборгский институт сливают с Псковским педагогическим институтом. Е.А. Маймин оказывается в Пскове, чужом городе, который станет для него — навсегда — родным и с которым будут связаны основные его творческие свершения. “Ты любил «угощать» друзей Псковом. Помню — как ты устроил мне пиршество — обход псковских храмов…” (Из воспоминаний однокурсника М.Г. Качурина). “С 1966 по 1973 год я участвовал в четырёх пушкинских конференциях, ставших благодаря руководству Е.А. Маймина весьма значительными и авторитетными научными собраниями. В них участвовали многие видные учёные — В.В. Пугачёв, В.Д. Левин, А.Б. Ботникова, А.П. Чудаков, Н.И. Михайлова, Ю.М. Лотман. <…> Нельзя обойти вниманием и целую серию пушкинских сборников, с 1962 года регулярно издаваемых Псковским институтом. В их редколлегию почти неизменно входил, часто в роли ответственного редактора, Евгений Александрович, и не будет преувеличением сказать, что именно ему они обязаны своим существованием. На страницах псковских сборников появилось немало значительных исследований; помимо работ самого Е.А., следует упомянуть, например, статьи Ю.М. Лотмана, Ю.Н. Чумакова, как пушкинисты дебютировали в них Г.В. Краснов и Л.И. Вольперт” (Из воспоминаний Л.С. Сидякова). “Вообще между Тарту и Псковом установились отношения не совсем обычные, редкая научная близость: кафедралы «взаимно» участвовали в конференциях, «взаимно» оппонировали, печатались взаимно в сборниках. Например, Юрий Михайлович напечатал в «Пушкинском сборнике» прекрасные статьи о поэме Пушкина «Анджело» и о «Капитанской дочке», много раз выступал с лекциями перед студентами пединститута…” (Из воспоминаний Л.И. Вольперт). Наверное, основное, что определяло личность, в том числе и творческую личность Маймина, были верность и дружба. В одном из писем, написанных в конце 1980-х годов, он обращается к своему однокурснику, тогда уже известному “древнику” Льву Александровичу Дмитриеву: “Ты для меня не просто Друг — но и единственный. И любовь моя к тебе верная и теперь уж до конца дней”. “У них была общая неподдельная страсть — Литература. И не только потому, что они были настоящими учёными-филологами, но ещё и потому, что просто любили подлинную литературу” (из воспоминаний Н.Л. Дмитриевой). “Многое о Евгении Александровиче — авторе научных монографий — говорит сам выбор героев исследования — Фет, Пушкин, Тютчев, Л.Толстой. Они близки автору человеческим и гражданским мужеством…” (Из воспоминаний Н.В. Цветковой). Толстой, Пушкин — как главные фигуры в исследованиях Е.А. Маймина — оказались главными и в работах его учеников, многие из которых давно уже стали известными в своей области исследователями (Э.В. Слинина, Н.Л. Вершинина, Н.В. Цветкова и др.). “Я много встречаю учеников Е.А. Маймина. И все, кого встречал — порядочные, достойные люди. Такое случайно не бывает” (М.Г. Качурин). Екатерина ДМИТРИЕВА (МАЙМИНА) |
Игорь Алепко — автор пяти книг-хроник о наиболее ярких событиях, происходивших на Балтике в годы Великой Отечественной войны, изданных с 2008 по 2014 год. Их объединяет общее название — «Краснознамённый Балтийский флот». Многие годы Игорь Григорьевич собирал по крупицам материалы о действиях Краснознаменного Балтийского флота в 1939–1945 годах. Книги содержат множество фотографий участников описываемых событий и кораблей, карт и схем, приложений. Моряк родом с улицы Краснофлотской Игорь Алепко родился в 1931 году в Смоленске на улице Краснофлотской. Весной 1948 года окончил с отличием Рижскую школу юнг Краснознаменного Балтийского флота и был назначен машинистом гидрографического судна «Ижора», находившегося в Кронштадте. В конце лета того же года его без экзаменов как отличника зачислили курсантом в Ломоносовское мореходное училище. Будучи курсантом, проходил практику на Белом, Баренцевом, Черном и Балтийском морях. По окончании училища, в апреле 1953 года, он был направлен в Таллин и назначен механиком ледокола «Волынец». В том же году, как с отличием окончивший мореходное училище, он был принят курсантом Ленинградского высшего Морского инженерного училища им. адмирала Макарова. Участвовал в 1954 году в перегоне каравана судов из Калининграда в порт Невельск (Сахалин). Позднее, работая на гидрографическом судне «Волномер», хорошо изучил Финский и Рижский заливы, Моонзундский и Ирбенский проливы, посетил многие острова и маяки. С 1968 года Игорь Григорьевич живет в Сосновом Бору, до выхода на пенсию работал в НИТИ имени Александрова. Оба его сына, Андрей и Сергей, пошли по стопам отца и окончили Ломоносовское мореходное училище. Первая публикация Игоря Алепко «Огненные мили» была в «Маяке прогресса» 30 лет назад в начале 1985 года 1938 год. На бескозырке надпись «Краснофлотец» 1947 г. Юнга КБФ Мичман-стажёр С супругой Ниной Сергеевной В Соломбале (Архангельск, 1950 г.) Грузо-пассажирский пароход «Ямал», на котором Игорь Алепко проходил практику |
В 1975 году к тридцатилетию Победы в Великой Отечественной войне в Устье были установлены гранитные плиты с именами членов экипажей 12 подводных лодок Краснознамённого Балтийского флота, погибших на Балтике во время войны. Но на самом деле, таких лодок было 38. Однако память о них еще предстояло извлечь из темных вод засекреченных страниц истории...
Белые пятна истории в водах Балтики Белые пятна истории в водах Балтики Житель нашего города Игорь Алепко стал первым, кто в открытой печати опубликовал списки всех экипажей. Кропотливо и упорно собирая факты из различных источников, в том числе — из бесед с бывшими командирами подводных лодок А. М. Матиясевичем, С. С. Руссиным, флагманским механиком В. Е. Коржем, членами экипажей, он систематизировал хронику боевых действий Балтийского флота с 1939 по 1945 годы, восстановил имена моряков, обстоятельства и места гибели многих кораблей. При его непосредственном участии в Сосновом Бору был открыт Музей морской славы (ныне — Городской музей) с первой экспозицией, составленной из собранных им материалов. Игорь Григорьевич добился того, чтобы на мемориале в Устье были помещены имена всех погибших балтийских моряков-подводников. Благодаря его настойчивости, сосновоборские депутаты одобрили проект нового памятника героям-подводникам, созданный архитектором Юрием Савченко. Сегодня Игорь Григорьевич — гость «Маяка». — Почему человек, рожденный в сухопутном городе Смоленске, избрал путь моряка? — Этому способствовали кинофильмы — «Мы из Кронштадта», «Четвёртый перископ», «Гибель Орла», «Танкер „Дербент“» и многих других, передачи по радио, трансляция песен из этих фильмов. Всё это пробуждало в наших душах и сердцах уважение и восхищение делами революционных, и просто военных и гражданских моряков, давало ростки морской романтики. Большая часть окружавших меня в Рижской школе юнг или в Ломоносовском мореходном училище ребят были именно такими романтиками. — Какое событие из времен работы на море стало самым запоминающимся? — Первое — назначение на работу в Кронштадт машинистом гидрографического судна «Ижора» в мае 1948 года. Потом была практика на Черном море и плотное знакомство с Севастополем, портами Черноморское (Ак-Мечетью), Балаклавой, Батуми, Поти, Новороссийском, Николаевом и Феодосией. Врезалось в память спасение подорвавшегося на мине рыбоприёмного судна «Пенжино» в июле 1956 года юго-западнее Пярну. Заступая на вахту в 4 часа утра, я обнаружил на юге далёкие вспышки ракет. Я знал, что это один из способов подачи сигнала бедствия и настоял, чтобы вахтенный помощник командира, не посчитавший это сигналом бедствия, разбудил командира и доложил ему. Подойдя к судну, запросили в мегафон, что случилось? — Подорвались на мине — последовал ответ.— Почему не утонули? — Мина взорвалась в 50 метрах, все механизмы сорвало с фундаментов, нет хода, электроэнергии и радио, есть пострадавшие. Высаженный на судно корабельный фельдшер Сандалов оказал им необходимую помощь. Судно взяли на буксир и отвели в эстонский порт Виртсу. — Из чего родилось стремление написать о военной морской истории нашего края? — Я всегда интересовался военно-морской историей, собирал интересные факты, заносил «врукопашную» в многочисленные тетради и блокноты... Это делалось для удовлетворения собственного любопытства. Но когда материалов набралось много, захотелось поделиться ими. В связи с тем, что высокое флотское начальство не имело особых оснований гордиться своими деяниями в первые два военных года, хроники боевых действий оказались под грифом «Совершенно секретно». О прошлом можно было узнать или устно — из рассказов очевидцев, или из газетных и журнальных публикаций. В 1960 году в Таллине вышло несколько сборников воспоминаний моряков об отдельных эпизодах войны на Балтике. На этой основе и началась работа над будущими книгами. — Остались ли в военно-морской истории нашего края «белые пятна»? — Белых пятен со времён войны осталось предостаточно. Например, место и причина гибели подводной лодки Щ-405, которая, миновав 13 июня 1942 года остров Сескар, на остров Лавенсари не прибыла. Взрыва мин по её маршруту не отмечено, противник о своей «победе» не оповещал, но лодка пропала без вести. Спустя сутки к острову Сескар прибило тела сигнальщика и вахтенного офицера, а на следующий день в море было подобрано тело командира лодки Ивана Грачёва. Первая попытка найти Щ-405 с помощью гидролокатора была предпринята в сентябре 2014 года с борта учебного судна. В этом походе довелось участвовать и мне. Не выяснена судьба диверсионного десанта (125 человек), высаженного 7 октября 1941 года тральщиком «Клюз» на восточное побережье Нарвского залива. Не установлены место и обстоятельства гибели на Балтике в годы войны восьми наших подводных лодок. — Что из описанного вами в книгах поражает вас самого больше всего? — Стойкость и мужество и военных, и гражданских моряков при спасении людей из воды и с погибающих судов. К примеру, во время Таллинского прорыва ночью с подорвавшегося транспорта «Луга» на транспорт «Скрунда» было перегружено около 1200 раненых, в основном лежачих. А когда на следующий день и «Скрунда» получила повреждения, раненые были сняты и с нее. — По вашей инициативе в 2009 году в Сосновом Бору был создан Военно-исторический клуб. Чем он занимается? — Члены клуба подготовили ряд докладов: подробно был освещён ход войны 1812 года, изгнание поляков в 1612 году, ход Сталинградского и Курского сражений, отмечено 300-летие сражения при Гангуте в 1714 году. Клуб создан и работает при Городском музее, где мы регулярно собираемся. Приглашаем принять участие в работе клуба людей, которым близка тема военной истории. (Телефон музея: 6-17-73). — Что дает душе занятие историей? — Удовлетворение новым познанием и возмущение некомпетентностью, извращением фактов и предвзятостью. Приятнее всего иметь дело с точными фактами, а не с отношением к ним. — Ваши книги — документально-исторические. Пишите ли вы художественную литературу: рассказы, повести? — Многое из того, что изложено в моих книгах, задолго до их создания было написано в стихах. Стихи неважные, но привлекательно в них то, что там приводятся точные факты, что, где, когда и с кем произошло — даты, координаты, фамилии действующих лиц, названия кораблей и сами факты подлинные. Это «История Краснознаменного Балтийского флота», «Первые залпы», «Первый боевой поход», «Прорыв крейсера «Киров», «У мыса Ужава», «Таллинский прорыв», «Пароход «Казахстан», «Поход на Ханко 14 ноября», «7 ноября в Аландском море», «Этюды о подплаве (1943-й)». — Благодаря вам многие имена вышли из забвения и теперь будут высечены на камне. Что необходимо еще сделать в этом направлении? — Хотелось бы выявить и озвучить имена более ста балтийцев, погибших в горячем сражении 8, 9 и 10 июля 1942 года на острове Соммерс, и принять участие в подготовке и установке памятника на этом острове. Не озвучены имена моряков-добровольцев, героически погибших в Петергофском десанте. — Творческие планы — о чем еще хотелось бы написать? — С учётом записи на первой странице паспорта, сложновато строить планы. Собран материал по краткому изложению хроник по Северному флоту, осталось насытить текст фамилиями, фотографиями и рисунками советских, английских, американских и немецких кораблей и судов. То же и по Черноморскому театру действий. Хочется найти толкового соратника или даже преемника. Есть еще заготовки и темы — все они рождают азарт и желание работать, дают удовольствие от многочасового сидения за «ящиком» (компьютером). Беседовала Нина Князева |
21 апреля 1985 года Юрию Васильевичу Аверину исполнилось пятьдесят лет. Свою флотскую жизнь он начал в Выборгской школе юнгов в 1950 году, после окончания которой, плавал матросом на судах вспомогательного флота. Затем учеба и с 1955 года работа на судах флота рыбной промышленности на командных должностях. В 1957 году Юрий Васильевич вышел в Атлантику вторым помощником капитана на CРT-4479 и с тех пор свою судьбу накрепко связал с эстонским океаническим промыслом. Уже в 26 лет Ю. В. Аверин возглавил экипаж СРТ-4344. За достигнутые успехи по выполнению плановых заданий экипажу судна было вручено переходящее Красное знамя Совета Министров СССР и ЦК профсоюзов. Затем Юрий Васильевич работает на спасателе «Ураган»: сначала старшим помощником, затем капитаном. В 32 года он утвержден капитан-директором крупнотоннажных судов. Он успешно возглавлял долгие годы ПР «Саяны», затем другие производственные и транспортные рефрижераторы. За свою многолетнюю, плодотворную деятельность он неоднократно поощрялся руководством объединения и ВРПО «Запрыба», имеет ряд благодарностей, почетных грамот. За свою успешную и продолжительную работу в рыбной промышленности Юрий Васильевич награжден медалью «За доблестный труд», В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина» и медалью «Ветеран труда». Ему присвоено почетное звание «Заслуженный работник объединения «Эстрыбпром». В настоящее время Юрий Васильевич трудится в службе капитана порта старшим капитаном портнадзора. Юрий Васильевич! Поздравляем Вас с замечательной датой. Желаем Вам плодотворной работы, хорошего здоровья, бодрости и оптимизм». СЛУЖБА КАПИТАНА ПОРТА. |
— Юность моя прошла на Дальнем Востоке. Два дяди были связаны с водой, работали в Амурской речной флотилии. Их форма, запах, который они приносили с собой, их рассказы и предопределили мой выбор: в 1955 году я поступил в школу юнг, — так объясняет свою привязанность к морю Владимир Георгиевич Фальков, в прошлом капитан, а ныне — капитан-наставник УС «Крузенштерн». С того самого 1955 года и не расстается В. Фальков с морем. Только «порт приписки» поменял — в 1964 году переехал в Таллин. Были у него к тому времени за плечами и работа матросом в Советской Гавани, и годы учебы в Ломоносовском мореходном училище, и первые штурманские вахты. В Таллине все шло по известной «лестнице» — третий помощник, второй, старший... СРТ, СРТР, БМРТ .... В 1972 году на БМРТ-384 «Коралл» вышел В. Фальков в свой первый капитанский рейс. С тех пор не было у Владимира Георгиевича ни одного прогарного рейса, всегда с планом приходил. — Рыбачить я начал с детства, оттуда и привычка — не приходить домой, без рыбы. Стыдно было возвращаться с пустыми руками. Повзрослев, я перенес эту потребность поиска и на профессию. Хорошие уловы бывают у тех капитанов, которые способны вовремя рискнуть, принять нестандартное решение. — А какими еще качествами должен, по-вашему, обладать капитан? — Волей, умением и дисциплинированностью. Этому учил меня мой капитан-наставник Олег Алексеевич Спирин, этому, став капитаном-наставником, и я стараюсь учить молодежь. В начале 80-х В. Фальков два года пробыл на Кубе, обучал судоводительскому искусству капитанов рыбопромыслового флота молодой республики, а с 1983 года работает в службе мореплавания объединения. В ведение Владимира Георгиевича входит снабжение и комплектование УС «Крузенштерн», подготовка и обучение курсантов. За добросовестный, долголетний труд и в связи с 50-летием со дня рождения Владимир Георгиевич Фальков награжден Почетной грамотой ПО «Эстрыбпром». Е. ЮТКЕВИЧ. Фото А. БАРАНОВА. |
В 1965 году, когда, в нашей стране впервые отмечался День рыбака, в числе первых капитанов, кому к этому празднику присвоили звание "Заслуженный рыбак Эстонии" был Сергей Владимирович Хорохонов. Звание вполне заслуженно! С. Хорохонов за многолетнюю работу в рыбной промышленности снискал себе признание не только опытного рыбака, но и умелого организатора, руководителя трудовых коллективов. Сергей Хорохонов словно родился для, моря, для рыбацкой жизни, хотя родом он с Брянщины, не имеющей выходов к морю. Любовь к морю развивается с юности, а юность Сергея прошла в Рижской школе юнг. Выйдя впервые на голубые просторы Балтики, вдохнув чистый морской воздух, твердо решил с морем не расставаться. После окончания Ломоносовского мореходного училища, работал на морском буксире — постигал опыт буксировщика. Рыбацкая биография Сергея Владимировича началась в Таллинне , в 1956 году, когда он в числе других рыбаков вышел на малых судах типа "РР" и "СРТ" , осваивать океанический лов. Сейчас такие суда почти не встретишь, и молодым рыбакам трудно представить себе, в каких условиях работали их отцы и старшие братья. Те первые рейсы в океан запомнились Сергею Владимировичу на всю жизнь. Особенно рейс на РР 1282, где он был вторым помощником капитана. Судно было переоборудовано под дрифтерный лов. В рейс вышли без локатора, гирокомпаса и поискового эхолота. О сетевыборочных и сететрясных машинах и посольных агрегатах приходилось лишь мечтать. А как вели поиск рыбы? Сергей Владимирович рассказывает, что одним из главных ориентиров тогда были птицы — олуши. Их рыбаки называли альбатросами. Как начнут пикировать сверху вниз в волны — значит, появился косяк — верная примета. Но порядок сетей нужно было расположить на градиенте температур, для этого пользовались "методом изотерм". Забрасывали на тросике в специальной упаковке термометр, определяли границы перепадов температуры воды и на этих перепадах метали сети. Именно здесь обычно "паслись" косяки рыб. Примитив, конечно, но так было, и тогда это давало ощутимые результаты. Между прочим, С. Хорохонов этот способ применял даже у берегов Африки, для других видов рыб. И с большим эффектом. А в июне 1962 года, уже будучи капитаном дальнего плавания, Сергей Хорохонов принял новый траулер БМРТ-350 "Эвальд Таммлаан". Это было второе после БМРТ-333 "Ю. Сютисте" судно — крупнотоннажное, морозильное, с кормовым тралением. Большинство членов экипажа на таком судне вышли впервые, и надо было в короткий срок на переходе освоить новое судно, проверить технику, аппаратуру, обучить всех новичков. Задача была не из легких, тем более, если учесть, что даже такие специалисты, как старший механик Е. Подольский, старший тралмастер Я. Володин и многие другие еще не ходили на таких судах. Для капитана С. Хорохонова этот рейс на новом судне тоже был своего рода экзаменом. Все надо было заново организовать, предусмотреть, испытать. Но экзамен был выдержан с честью! План по добыче рыбы экипаж выполнил на 171 процент. Годовой вылов рыбы составил 70 тысяч центнеров. Такого улова в то время без спаренных рейсов не добивалось ни одно судно Западного бассейна. Пять рейсов подряд совершил БМРТ-350 "Эвальд Таамлаан" в северную и центральную Атлантику и каждый раз возвращался с перевыполнением плана. Даже безрыбье не было помехой для экипажа. Запомнился такой момент. Как-то в районе ЦВА испортилась промысловая обстановка. На совете все капитаны эстонской, да и других экспедиций, сетовали на безрыбье. Команды волновались, нервничали. БМРТ-350 в это время работал на девятнадцатом градусе и ежедневно добывал 30, 35, а то и 40 тонн, называя свои координаты и призывая следовать в его район. Суда подходили, ложились на параллельные курсы, но рыба по-прежнему не шла, тралы приходили пустыми. Тогда С. Хорохонов вызвал в радиорубку старшего тралмастера Я. Володина, и тот по радио дал подробное описание настройки своего трала, охарактеризовал его оснастку, приемы траления, и... рыба пошла, повалила, как говорят рыбаки. Материалы о трудовых успехах БМРТ-350 "Эвальд Таммлаан" то и дело появлялись на страницах эстонских газет. Чтобы читатели яснее себе представили объем добываемой рыбы, газета "Рыбак Эстонии" в одном из номеров писала: "За один год коллектив БМРТ-350 дал столько рыбопродукции, что она вряд ли уместится в 140 железнодорожных вагонах. Около 7 тысяч тонн! А если эту рыбу разделить поровну на всех жителей Эстонии, то каждый получит по пять с половиной килограммов". Каждый рейс БМРТ-350 "Эвальд Таммлаан" давал государству миллион рублей прибыли, а в своем пятом рейсе прибыль составила 1 млн. 250 тысяч рублей. В соревновании в честь 25-й годовщины Советской Эстонии экипаж БМРТ-350 по всем показателям занял первое место. БМРТ-350 "Эвальд Таммлаан" в 1965 году стал опорно-показательным судном объединения, а С. Хорохонов был назначен неосвобожденным капитаном-флагманом эстонской промысловой экспедиции. С того времени на плечи Сергея Владимировича легла дополнительная ответственность. Уже недостаточно было иметь успехи только своего экипажа. Надо было подтягивать остальные суда, помогать им, передавать опыт. На промсоветах С. Хорохонов охотно делился своим опытом и опытом своих ведущих специалистов. Нередко он пересаживал на соседние суда своих опытных штурманов, добытчиков, технологов. И так общими усилиями добывался общий успех. В числе первых Сергей Владимирович передавал свой опыт рыбакам республики Куба. Рейсы к берегам Гренландии и к Лабрадору на рыболовном траулере "Манхуари", который он возглавлял, вошли в историю развития кубинского рыболовного флота. В связи с этим Фидель Кастро в одном из своих выступлений заявил: "Могли ли мы мечтать, что наши рыбаки, привыкшие вести прибрежный лов, будут промышлять в самых удаленных районах Атлантического океана!" Труд капитана был по заслугам оценен. За успехи в развитии рыбной промышленности он был награжден орденом Трудового Красного Знамени, Почетной грамотой Президиума Верховного Совета СССР и другими наградами. Большая и богатая биография у Сергея Владимировича Хорохонова. Но она не кончается, она продолжается. И сегодня С. Хорохонов в строю. Вот уже который год Сергей Владимирович — капитан порта нашего объединения. В. ВАСИЛЬЕВ, кандидат исторических наук. На снимке: заслуженный рыбак Эстонии С. Хорохонов. Фото из архива. |
2 марта исполняется 90 лет фронтовику Василию Николаевичу СЕМЕРИКОВУ. Он родился в деревне Семенково Вологодской области. Окончив 6 классов, пошёл работать – надо было помогать семье. Юноша рос сильным, поэтому в местном колхозе имени Калинина его поставили работать плугарем. В 1944 году Василий Семериков был призван в армию на Северный флот; после окончания «учебки» – Дальний Восток, Тихоокеанский флот. Там и встретил рулевой-сигнальщик Семериков окончание войны с Германией и начало войны с Японией. В составе отряда «морских охотников» участвовал в освобождении Курильских островов. Демобилизовался в 1950 году. С этого времени судьба Василия Семерикова связана с Выборгом: пять лет он руководил водной станцией ДОССАФ, затем преподавал морское и такелажное дело в школе юнг. В 1960 году перешёл на Выборгский судостроительный завод стропалем. Оттуда по инициативе заводской партийной организации направлен на службу в ГОВД. Василий Семериков начал службу в органах постовым милиционером, а закончил в 1983 году – начальником медвытрезвителя в звании майора милиции. Спустя 17 лет, учитывая фронтовые заслуги и участие в Великой Отечественной войне, приказом министра МВД ему присвоено звание подполковника. Василий Николаевич Семериков награждён двумя орденами Отечественной войны и многими военными и ведомственными медалями |