Стихи

Если время потребует жертвы
В судьбоносный истории час,
Значит мы еще духом не мертвы,
И любовь не покинула нас
Если мы не смиримся в бессильи
И отринем вселенское зло,
Значит, мы - еще дети России,
И Победа встает на крыло.
________________________________________


Царь и мудрец. Во все эпохи
Меж ними высился барьер.
И что в одном имелось крохи,
В другом с избытком. Например,
В одном ума шальная сила,
В другом - руки слепая власть.
Природа их разъединила,
Чтобы себя потешить всласть,
Чтобы, устав от совершенства,
Вдруг испытать из всех блаженств
Необъяснимое блаженство
От сладости несовершенств.
О, как загадочно блуждала
Улыбка по ее лицу,
Когда народ она вручала
Очередному подлецу.
И как рыдала непритворно,
Себя за игрища коря,
Когда добра и правды зерна
Бросал мудрец к ногам царя
________________________________________

Привычная картина -
Крестьянское былье:
На окнах паутина,
На крышах воронье.
Усталое приволье,
Смиренная река..
Ржавая правда поля
Не вызрела пока.
Мы все отсюда родом -
Из простоты святой.
Ох, трудно быть народом
И так легко - толпой.
Забыть отраду, войны,
И звезды, и кресты...
Ох, трудно быть достойным
Державной высоты.
...Корова-сиротина
Мычит, траву не ест.
На что уже скотина,
А счастья в жвачке нет.
________________________________________
В середине московского лета,
В коей плоть досыта разогрета,
Там, где млеют кремлевские ели,
Среди пестрой и шумной толпы,
Озирающей власти столпы,
Я взмолил небеса о метели.
Не о той, что стенает и воет,
А о той, что навечно хоронит,
Той, что вымела Наполеона,
Что следы замела декабря.
А потом заодно — февраля,
На котором померкла корона.
Той, что воином грозным и верным
Разметала врагов в сорок первом...
Ой, метуха, шалоник каленый!
Замети кривопутье и гать!
В белый саван приди спеленать
Наше лихо под ратные звоны.
Гей ты, посвист лихой!
Ваша снежесть!
Ты повымети всякую нечисть!
Убели снега белого-беле
Почерневшие души людей...
В середине Москвы в летний день
Я взмолил небеса о метели.
________________________________________
— Господи!
Чем засыпать мне пропасть эту,
Что лежит между злом и добром?

— Я и Сам не знаю ответа,
Мирозданье пройдя пешком.

— Господи!
Где найти мне такие силы,
Чтобы мир принимать, как он есть?

— Это знают одни могилы,
Но живым не слышна их весть


Россия, когда же в набат?
Россия, Россия, доколе страдать
Твоим неприкаянным жителям,
Полей измождённых хранителям,
Церквей и погостов ревнителям...
Россия, доколе страдать?
Россия, Россия, доколе терпеть
Раздор нашей вотчины древней,
Убогие веси, деревни,
Продажность столицы-харчевни?
Россия, доколе терпеть?
Россия, Россия, доколе прощать
Вещателей лживость стоустую,
Предателей власть эту гнусную,
Безвинную кровушку русскую?
Россия, доколе прощать?
Россия, Россия, когда же в набат
Ударит твой новый мессия,
И выйдут на бой все живые
Во имя спасенья России?
Россия, когда же в набат?
Россия, Россия, доколе страдать
Твоим неприкаянным жителям,
Полей измождённых хранителям,
Церквей и погостов ревнителям?
Россия, доколе страдать?
Россия, Россия, доколе терпеть
Раздор нашей вотчины древней,
Убогие веси, деревни,
Продажность столицы-харчевни?
Россия, Россия, доколе терпеть?
Россия, Россия, когда же в набат
Ударит твой новый мессия,
И выйдут на бой все живые
Во имя спасенья России?
Россия, когда же в набат?
Россия, когда же в набат?
________________________________________
люблю ту Великую, грешную,
Ту, ушедшую в вечность, страну
И за веру ее сумасшедшую,
И за праведную вину.
Не просила у мира, не кланялась,
Берегла свою честь испокон,
И прости ее, Боже, что каялась
Не у тех, к сожаленью, икон.
Было все: упоенье победами,
Были всякими годы и дни,
Но над всеми смертями и бедами
Было что-то, что небу сродни.
И когда-нибудь праздные гости
Спросят новых вселенских святых,
Что за звезды горят на погосте?
И услышат: — Молитесь за них.
________________________________________

Мы давно городскими слывем,
Но деревня, откуда я родом,
То напомнит своим говорком,
То крестьянским укладом особым,
То весенней мольбою полей
Позовет среди ночи несмело...
Сколько нас, деревенских детей,
В городах и столицах осело?
Мы порой сторонимся родства
С избяной, бездорожной, забитой,
С той Россией, что чудом жива,
С той, что нами и Богом забыта.
...Я уеду из дома в метель
В ту затерянную, родную
Деревеньку, где старая ель
Стережет пятистенку пустую.
По сугробам следы торопя,
Постучусь в крайний дом у дороги.
Но уже не признает меня
Дед Кузьма, повстречав на пороге.
Я скажу, что когда-то здесь жил,
И здесь родина нашего рода,
Что к нему на засеку ходил
За пахучим, за липовым медом,
Что весной насовсем я вернусь,
Стану сеять, косить возами...
И увижу я скорбную грусть
У него глубоко, за глазами.
________________________________________

Как мудро можем мы молчать,
Как отрешенно ненавидеть,
И равнодушием обидеть
Любимых: родину и мать
Как оправдания легко
Находим своему безделью
И верим, что страшней похмелья
На свете нету ничего.
И потому наглеет речь
На Западе и на Востоке,
И гибнут русские пророки,
И ржа съедает русский меч
________________________________________
* * *


На этой земле,
в этом городе
Кто-то из нас — чужой:
Или эти — с гладкими мордами,
Или я — с разбитой душой.
________________________________________
* * *


Из пустоты и одиночества,
От бреда рока и картин
Туда, где белое пророчество
Российских праведных равнин.

Туда, где оттепель крещенская
Снедает ласково снега,
И где прощение Вселенское
И где Вселенская тоска...

Уйти, уехать, улететь ли,
Простив долги, забыв права,
Чтоб душу вытащить из петли,
Пока она еще жива.

И там, за серыми пригорками,
Где превратился в камень крик,
Вдруг пожалеть осины горькие
И угасающий родник.

Среди покоя и безбрежности
В той примиряющей дали
Найти смиренье в тихой нежности
К уставшим путникам земли.

Там на рассвете вздрогнет звонница,
Благословение верша.
И прежней верою наполнится
Неубиенная душа.
________________________________________

* * *
Зима, а все вокруг живое —
И ель, и выплески рябин
Воспоминанием о зное
И предсказанием седин.
Склонились ивы-коромысла
Под пышной тяжестью снегов.
Полны таинственного смысла
Скороговорки воробьев.
А в полдень расшалится ветер,
Играя с рощицей в снежки,
И стихнет вдруг, грустя о лете
И сон тревожа у реки.
Березы тают меж снегами,
В вечерний падая зенит,
И долго вслед за снегирями
Живая радуга скользит.
Короткий день покорен вечеру,
Как будто он тому виной,
Что суетою человеческой
Нарушен благостный покой.
________________________________________

ОТ ПУШКИНА — ДАНТЕСУ


Артиллеристы рифмой не владели,
Но знали, как за Родину стоять.
И защищали честь ее на деле,
Поскольку грех — о Родине болтать.

И в год, когда неодолимой силой
Они с боями к Сороти пришли,
Где родина поэта и могила,
Где часть души славянской всей земли,

“Приют спокойствия, трудов и вдохновенья”,
Где каждый камень осквернен врагом,
Они за все поэтовы мученья
По чести рассчитались с должником.

И с русским свистом понеслись над лесом
Снаряды всех калибров из стволов,
Неся слова: “От Пушкина — Дантесам
За жизнь, за слезы, за любовь”.

Дантесам всех времен и всех наречий,
Стреляющим, плюющим в души нам,
За всех, кто жил и будет жить здесь вечно
Назло Дантесам и другим врагам.

За нашу честь, за славу, за могилы,
Пускай над ними звезды иль кресты,
За край наш отчий, горестный и милый,
Исполненный душевной красоты.

И пусть сейчас какой-нибудь повеса
Мне возразит: “Зачем, мол, ворошить?”
Они живут — наследники Дантеса,
И рано нам оружие чехлить.
________________________________________

* * *
Нас время вздымало на гребень эпох
И в бездну бросало, к подножью.
И не было в мире труднее дорог,
Чем русской судьбы бездорожье.
Нам выпало видеть Божественный лик
Далекий в своем совершенстве,
Но дорого мы заплатили за миг
Неясных предчувствий блаженства.
Нас многих от качки поныне тошнит
И рвет наизнанку души.
Мы бредим, за ванты держась и бушприт,
О счастье незыблемой суши.
Теперь мы готовы все бросить за борт,
Что лишнего взяли у Бога.
Но кто в штормовом океане найдет
В спокойную гавань дорогу?
Теперь мы покорно течем, как вода,
Зажатая в трубах и шлюзах.
За нашей кормой догорает звезда
Над братским безмолвьем Союза.
Мы смотрим, как топчат судьбы нашей след,
Храня, словно нищие, крохи.
И в мертвых глазах отражается свет
Великой и горькой эпохи.
________________________________________
ЧУЧЕЛО
В мой огород повадилось
Настырное жулье.
Наверно им понравилось
Мое житье-бытье.
Мне их пугать наскучило
Словами и без слов.
И сотворил я чучело
Из равных лоскутков.
Приделал морду умную,
Дал в руки кнут и жесть,
Под музыку бравурную
Воздал хвалу и честь.
Мол, стой на страже истово,
Пугай сорок-ворон
И всякого нечистого,
Что прут со всех сторон.
Сперва сомненье мучило!
По чучелу ли груз?
Но очень скоро чучело
Вошло, видать, во вкус.
Так огородом правило,
Взяло такую власть,
Что ничего — по правилам,
А можно только красть.
И так как за калиткою
Особый был надзор,
То в общем-то непрыткий я
Сигал через забор.
А если зазеваешься,
Зацепишься за край,
Зубов не досчитаешься
Иль взятку подавай.
И потому ждал полночи
И хлеб сухой жевал,
Чтоб взять на грядках овощи,
Что сам весной сажал.
Теперь одно в сознании:
Как чучело убрать.
То ли поднять восстание,
То ль килера нанять,
То ль поклониться в ноженьки:
Прости, мол, виноват.
И молча по дороженьке
Куда глаза глядят.
________________________________________
* * *
Как мудро можем мы молчать,
Как отрешенно ненавидеть,
И равнодушием обидеть
Любимых, родину и мать.
Как оправдания легко
Находим своему безделью
И верим, что страшней похмелья
На свете нету ничего.
И потому наглеет речь
На Западе и на Востоке,
И гибнут русские пророки,
И ржа съедает русский меч.
________________________________________
* * *
Душа взалкала постоянства.
Ей опротивело скакать
По временам и по пространствам
И расставаться, и встречать.
Ей захотелось, малой птахе,
Увидеть сны в родном краю,
Сложить у вечности на плахе
Повинно голову свою.
И, вспомнив милые ей лица
И сокровенные места,
Внутри себя остановиться,
Как у пасхального креста.
________________________________________
* * *
Выбрасывают книги на помойку.
Наверно, завершают перестройку.
Иль, может быть, готовит человек
Себя к отплытью в XXI век.
А там всё будет круто и толково,
Обузой станет человеку Слово.
Не будет ни сонета, ни романа,
А будут только кнопки да экраны.
И всё заменит — шёпот, стон и крик —
Компьютерно-рассудочный язык.
И будут петь и плакать — все на нём…
Но, слава Богу, мы не доживём.
________________________________________
* * *
Я живу на обломках идей,
На развалинах Божьего Храма,
В государстве усталых людей,
Посреди многоликого срама.
И когда для надгробья кресты
Обреченно увозят на Терек,
Мне на память приходят киты,
Что выбрасываются на берег.
1997
________________________________________
* * *
Мои старомодные вещи
Полны молчаливой гордыни.
Их мир беспощадный и вещий –
Да будет он проклят отныне.
Оденем иные одежды,
Прославим другие фасоны,
А старые наши надежды
пускай проскрипят патефоны.
Забудем, что пили и ели,
Каким поклонялись портретам,
Покинем окопы и щели
И выйдем гулять по проспектам.
Какая веселая шутка,
Что к прошлому нету возврата.
Да здравствуют гласность желудка
И сытые дети Арбата.
Поклонимся рынку, как храму,
Где черноволосы святые.
Не имут умершие сраму,
Когда непорочны живые.
Под знамя, что бойко трепещет,
Пройдем все и станем другими…
Мои старомодные вещи
Полны молчаливой гордыни.
1987
________________________________________
СТАЛИН
Кому за это поклониться:
Судьбе, России, небесам?
Мелькают царственные лица,
Подобно прожитым векам.
И среди разных в списке длинном
В двадцатом веке роковом
Стоит он грозным исполином
И верноподданным отцом.
В простой одежде,
без отличий,
Погасшей трубкой
жест скупой...
И свет державного величья
Над поседевшей головой.
Его с Россией обвенчали,
Продлится жизнь её доколь,
И венценосные печали,
И человеческая боль.
Его народ мечтал о небе,
Круша врагов, смиряя плоть.
Он дал насущного нам хлеба –
Из Божьей житницы ломоть.
Его всенощная молитва
Звездой алеет в небесах.
Идёт невидимая битва
За царство светлое в сердцах.
И слово плавится от боли
И, мрак пронзая, рвётся ввысь.
Воскресни сталинская воля!
И мудрость Сталина явись!
Ещё не ночь, ещё не поздно
Соединить две высоты:
На храме крест, на башнях звёзды –
Две вековечные мечты.
________________________________________
ПАМЯТИ НИКОЛАЯ ТРЯПКИНА


Я пришел — попрощаться с душой отлетевшей —
В перестроенный в торжище храмовый дом.
Возле тела усопшего люди поспешно
Говорили о ком-то, совсем о другом,

На него не похожем — во гробе лежащем,
И которого знал я — подарок судьбы —
Приземленным, как пахарь, как птица, летящим,
Верноподданным русской, крестьянской избы.

Я прощальные речи ничем не нарушу,
Попрошу лишь Творца об одном: — Упокой
В светлом Царстве небесном усталую душу,
Ту, что знал Ты один в ее жизни земной.
________________________________________
* * *
Был вечер. Предгрозовье. Тишина.
Люд суетливо прятался под крыши.
Таинственно молчала глубина,
Рождая в чреве огненные вспышки.
Безгласные, мгновенные — они
Выхватывали в сумраке болотном
То хаос тел, чудовищам сродни,
То скинию в обличье первородном.
Болезненным желанием томясь,
Весь город ждал, когда в противоборстве
Тьма обретет незыблемую власть
Над вспышками смешными в непокорстве.
Напоминало каждое окно
Театр теней, шаманство или даже
Немое действо старого кино,
В котором стерли фразы персонажей.
И невозможно было разгадать
Движенье губ и рук немые жесты.
...Все реже небо стало полыхать,
Как будто вняв безмолвному протесту.
Ночь поглотила призрак грозовой,
И затерялся он в просторе горнем,
Не став ни очистительной грозой,
Ни ливнем беспощадно животворным.
________________________________________

* * *
И был усталый, пасмурный октябрь.
Толпа текла в порядке идеальном.
И захотелось шторма семибального,
Порыва бури, рвущей с неба хмарь.
Природы бунта жаждала душа,
Слепого и неистового в битве
С покорностью, распятой на молитве,
С самодовольством медного гроша.
И будь что будет!
В бурю капитан
Корабль не к берегу, а на простор уводит.
...В смирительной рубашке тихо бродит
Октябрь по московским площадям.
________________________________________
* * *
Душа взалкала постоянства.
Ей опротивело скакать
По временам и по пространствам
И расставаться, и встречать.
Ей захотелось, малой птахе,
Увидеть сны в родном краю,
Сложить у вечности на плахе
Повинно голову свою.
И, вспомнив милые ей лица
И сокровенные места,
Внутри себя остановиться,
Как у пасхального креста.
________________________________________
ПОСЛЕДНИЙ ЦЕЗАРЬ
"Идущие на смерть
приветствуют тебя!"
Мой повелитель, властелин мой, враг мой.
Ни нынешний, ни век минувший не любя,
Дорогой мы уходим невозвратной.
"Идущие на смерть приветствуют тебя!"
В порыве жертвенном искажены уста,
И небо содрогается от крика.
В нем преданность рабов твоих и немота
Ушедшей в вечность Родины великой.
В порыве жертвенном искажены уста.
Нас тьмы и тьмы. Идем, не нарушая ряд.
И задние в лицо не знают первых.
За нами позади кресты, кресты стоят,
А впереди загон для самых верных.
Нас тьмы и тьмы. Идем, не нарушая ряд,
Под музыку лихих заморских трубачей
И под родное наше Алилуйя!
Из ножен не достав заржавленных мечей,
Уходим мы в небытие, ликуя.
Под музыку лихих заморских трубачей.
Виват, мой властелин!
Повелевай и правь!
За нами нет ни мстителя, ни Бога.
Поднявший кнут над стадом трижды прав,
Но вcё ж горит вдали возмездием дорога.
Виват, мой властелин! Повелевай и правь.
________________________________________
* * *
Если время потребует жертвы
В судьбоносный истории час,
Значит, мы еще духом не мертвы,
И любовь не покинула нас.
Если мы не смиримся в бессилье
И отринем вселенское зло,
Значит, мы еще дети России,
И Победа встает на крыло.
________________________________________
* * *
Нас время вздымало на гребень эпох
И в бездну бросало, к подножью.
И не было в мире труднее дорог,
Чем русской судьбы бездорожье.
Нам выпало видеть Божественный лик
Далекий в своем совершенстве,
Но дорого мы заплатили за миг
Неясных предчувствий блаженства.
Нас многих от качки поныне тошнит
И рвет наизнанку души.
Мы бредим, за ванты держась и бушприт,
О счастье незыблемой суши.
Теперь мы готовы все бросить за борт,
Что лишнего взяли у Бога.
Но кто в штормовом океане найдет
В спокойную гавань дорогу?
Теперь мы покорно течем, как вода,
Зажатая в трубах и шлюзах.
За нашей кормой догорает звезда
Над братским безмолвьем Союза.
Мы смотрим, как топчат судьбы нашей след,
Храня, словно нищие, крохи.
И в мертвых глазах отражается свет
Великой и горькой эпохи.
________________________________________
* * *
Что в тайниках и есть ли тайники?
Я не о тех, что пахнут нафталином,
Не тех — в пространстве песенно-былинном,
Куда глядят с тоской из-под руки
Или идут покаянно с повинной.
Я не о них, хотя и путь к ним свят.
И не о тех живительных и вечных,
Где спят дожди, где зажигает свечи
Осенних рощ ноябрьский закат,
Не о равнинах русских бесконечных.
Но есть ли тайники, что сберегли
Бесстрашие, и жертвенную силу,
И долг живых — не ворошить могилы,
И боль при виде матери-земли
Ограбленной, униженной, но милой?
Где те места, где русский род хранит
Непорченые зёрна для посева,
Где русая с небесным взором дева
Богатыря Илюшеньку родит,
Исполненного праведного гнева?
Как будто Китеж, “Курск” или “Варяг”,
Нас поглощает медленно пучина.
Где мужество, чтоб не искать причины,
А бить врага лишь потому, что — враг,
Чтоб не стыдиться матери за сына?
________________________________________
* * *
Задохнулось пространство от гари,
Поперек то стена, то шоссе…
Наследили разумные твари
На земле, в небесах и в душе.
Я уеду весеннею ранью
В тихий домик на светлой Угре,
Где меня лошадиное ржанье
На луга позовет на заре.
В звонах радостных травостоя
Возвеличится волей душа
И целебный напиток покоя
Из небесного выпьет ковша.
Над приземной разноголосицей
Песня жаворонка воспарит.
Ах, как жить, ах, как жить-то хочется,
Запрокинув сердце в зенит!
О, Творец! Не прообраз ли рая
Этот луг, этот благостный свет?
И посмотрит, согласно кивая,
Лошадиная морда мне вслед.
2004
________________________________________
* * *
Памяти Алексея Фатьянова

Поэты военной поры,
Высокой судьбы песнопевцы!
Вращаются ваши миры,
Как спутники русского сердца.
Не гаснут ни днем, ни во мгле.
И тихо звучат позывные,
Чтоб нам на озябшей земле
Не выстудить имя Россия.
Чтоб мы не забыли свои
Великодержавные были,
Чтоб русских солдат соловьи
От снов колдовских пробудили.
Не гаснет в печурке огонь,
И память не старится наша,
Фатьяновская гармонь
Играет походные марши.
________________________________________
* * *
Дулёво, Жостово,
Аксаково...
Благословенные места.
Усталый свет
закатов маковых,
Зари рассветной
чистота.
Есть память душ.
Она – таинственна
Вдруг оживёт, заговорит,
И воскрешается
молитвенно,
На чём Святая Русь стоит.
Там в глубине полей порушенных,
В сиротской скудости лесов
Звенит державный меч, разбуженный
Стенаньем преданных отцов.
Там тени мстительные бродят,
Как призраки в метельной мгле,
Где проростает чужеродье
На русской издревле земле.
Они в единый строй смыкаются,
Пройдя Россию вдоль и вширь.
Уходит ночь.
Он просыпается
Илюша – русский богатырь.
________________________________________