12. Судовая практика - Кирилл А. Морозов

С Грошевым мы подошли к трапу «Академика Крылова». На вахте у трапа стоял матрос в гражданской одежде.

Немного поясню. ОВСИГ – отделение вспомогательных судов и гидрографии. На этих судах в зависимости от предназначения и ранга могли быть гражданские экипажи и смешанные. Руководство могло быть военным, а остальной экипаж гражданским. К таким видам судов относился и ОИС «Академик Крылов». Это был корабль 1 ранга, и имел номер воинской части. Командиром корабля на тот момент был капитан 1 ранга Савоневский. Старший и второй помощники у него были тоже военные. А вот третий и 4й помощники были гражданскими. По именам помню только 4-го помощника. Его звали Навруз.
Стармех был тоже военный, остальные механики гражданскими. Было несколько офицеров от лейтенанта до капитан-лейтенанта. Были мичманы. Дежурным на сутки по кораблю назначался только офицер с оружием. А вот дежурный по низам мог быть любой из нач. состава. Был боцман, гражданский, фамилия Штыкнов.
Начальником судовой радиостанции был Долинский, а вот командиром БЧ-4 был кап3р Ступин. У него в подчинении было 4 матроса-срочника. Они в основном занимались ЗАС связью и секретной правительственной связью. Шифровали телеграммы, расшифровывали сообщения. У БЧ-4 была еще одна функция на Крылове. В морских походах они вели альбом наблюдений. И фотографировали все объекты, приближающиеся к кораблю. Если приближался самолёт-чужестранец или вертолёт, то их фотографировали и описывали всё, что летательные аппараты делали. Или если приближалось еще какое-то судно ближе положенного, тоже фотографировали. Ведь море-океан это не река, нет узких проходов и берегов, где суда расходятся друг от друга на расстоянии десятка метров. В море если приблизился, значит имеешь какую-то цель. Вот это матросы из БЧ-4 и фиксировали. Нам потом показывали их отчётные альбомы. Красиво сделаны. Фото, описание как у дембельских. Информация через особиста передавалась дальше в контору ГБ. Со срочниками мы потом сдружились. Ребята нашего возраста были.
На Крылове были раздельные узлы связи. Радиоприемный узел (радиорубка) был на верхней палубе близко к ходовой рубке. В радиорубке находилась вся радиоприемная аппаратура. Там же было небольшое отделение за дверью и шторкой, где располагалась БЧ-4. Приёмники были в основном ламповые, без всяких цифровых обработок сигнала. И никто не мог ими управлять извне. Но ламповые не значит старые. Они были очень надежные, Могли эксплуатироваться боле 60 лет без серьёзных поломок. На каждом судне ОВСИГ были приёмники «Волна-К». А на многих судах были РПУ «Русалка» или «Кит». На некоторых судах были Посты радиооператора «Дюна». Были УКВ радиостанции «Р-625, Р-619»». И еще многие, названий не помню. Индекс «6» был у морских радиостанций. В принципе они все были одинаковые, что на суше, что в небе, что на море. Только отличались индексами и типом питания.
Фото показывать не буду потому как их полно в интернете, лишние перепосты не нужны. К тому же в то время тратить фотопленку на оборудование было расточительно. Поэтому своих фото не имею.
Радиопередающий узел на Крылове находился ближе к корме. Он был необитаем. Там никто не дежурил. Излучения там были сильные. При работающих передатчиках, ионная или газовая лампочка в руках светилась без подключения, прямо в ладони. Передатчики настраивались из радиорубки дистанционно. Работа шла обычно в одних и тех же радиосетях. Там всего использовалось пару частот, и поэтому передатчики не перестраивались. Там же был и узел коммутации антенн.
Продолжу про практику. Подошли к трапу, вахтенный вызвал дежурного офицера. Дежурная рубка была на основной палубе на юте. Иллюминаторы смотрели на трап. Офицер позвал старшего из курсантов. Вышел наш замок и повел меня в каюту. Оказалось нас на Крылове 10 курсантов из 21 роты. Нам выделили 4 каюты. В двух каютах жили по 2, в двух по 3. Один из нас был местный из Кронштадта. Он только приходил днем. Рамбовские тоже на выходные уезжали домой.
Каюты были шикарнейшие. Внутри была керамическая раковина с подачей воды. 2 шконки в 2 яруса, диван, стол, кресла. Отделка тоже была под цвет слоновой кости панелями из пластика с двп.
Первую неделю мы ходили в робе на выпуск поверх ремня. Потом поняли, что нас контролировать особо некому, и мы стали ходить в гражданской одежде. Занятия были раз в 2-3 дня в радиорубке. Приезжал к нам преподаватель Лобко. Позже он стал у нас вести новый предмет, радионавигационное оборудование (РНП).
Питание было 5-ти разовым и очень сытным, почти по домашнему. Первое, второе, салатики, булочки, фрукты. Завтрак в 7.00. Обед с 12.00 до 14.00. Ужин в 18.00. Вечерний чай в 22.00. И в 3 часа ночи небольшой перекус для ночной смены. Как правило, на вечерний чай и на ночной перекус давали сливочное масло и хлеб. А хлеб был очень вкусный. Перед подачей его заворачивали в мокрую простыню и ставили в духовку. И он получался как будто свежий и только из печи.
Весь экипаж принимал пищу в столовой. Руководство (Командир, помощники, стармех, электромех, НСР и командиры боевых частей) принимали пищу в кают-компании.

Вот так же выглядела столовая ОИС «Академик Крылов»
Кают-компания была большая. Все иллюминаторы прямоугольной формы с видом на нос корабля. Зелёный ковролин, полированные столики, вдоль передней стенки шикарные диваны из зелёного кожзама. Над телевизором висела рамка со стеклом, внутри которой было горлышко от бутылки шампанского с обмотанной ленточкой, и фото женщины, которая при спуске на воду корабля разбила эту самую бутылку шампанского о борт Академика Крылова. Считалось что это крёстная океанографа. Там было 2 надписи. Одна на немецком языке другая на русском. Дословно не помню, но смысл надписи был таков: Фрау…. Разбившая бутылку об этот корабль. Имени я не помню, но слово Фрау помню хорошо. Телевизор там по вечерам смотрели.
Тогда же я побывал в гостях у радистов на ОИС «Аджария». Тоже шикарный корабль. Внутри трапы широкие, и с винтовыми подъёмами.
И немного отступлю от темы. В то время случился второй путч 1993т . Танки вошли в Москву. Ельцин расстреливал парламент. Танки давили людей. Невзоров показывал жуткие кадры. Помню в памяти въелся кадр как за руки и ноги солдаты несли почему то голую девушку и у нее был разорван весь бок и были видны органы. Мы каждый вечер всю неделю все собирались у телевизора. Не понимали, что происходит в стране и почему так всё жестоко.
В первые недели мы изучали оборудование Крылова. А потом просто по выходным дням лазили по кораблю, изучая все закоулочки, и всякие места. Спускались в машинное отделение, в трюм. Так было интересно, любой предмет, любая штуковина была для нас в диковинку. Да и сама проектировка корабля была очень интересной. Лаборатории, каюты другие помещения, аппаратура исследовательская, даже небольшие аэростаты нашли.
Поднимались на мачты, на самый клотик. Высоко, страшно, но интерес сильнее. Это было время познаний и моих личных открытий.
Крылов вернулся тогда с 6й атлантической океанографической экспедиции, матросы рассказывали много интересного. Над ними часто летали натовские или пиндосовские самолёты. Их фотографировали и заносили фото в альбом. На Крылове была и фотолаборатория.

Жизнь на практике была очень спокойной, без напрягов и очень сытной. Мы могли сразу после занятий пойти гулять в гражданской одежде. Было жаркое лето, вечерами в парке гуляли девушки, много девушек! И главное все красивые! В Кронштадте все девушки красивые и самые красивые тоже! А еще в Кронштадте всё близко. Парки, магазины, наливайки. Пока было лето и жарко, мы просто отдыхали и гуляли. В Питер ездили на «Ракете» по воде. Это не сравнить с электричкой! Ощущения непередаваемые. Может местным это и не в новинку, но мне, рожденному в степях, было всё в новинку в портовом городе.
Сначала 40 минут по воде шли на подводных крыльях с большой скоростью. Потом вошли в «Золотые ворота» и немного поманеврировав пришвартовались у речного вокзала. За время пути я побывал и в пассажирском отделении, и в нижнем пассажирском, почти у воды иллюминаторы, и на палубу выходил смотреть на финский залив. Кресла были как у междугородних автобусов. Мягкие с регулировкой спинки. Ощущений и впечатлений у меня было много. Это такое счастье нестись по волнам с большой скоростью на подводных крыльях. Местным этого не понять. Жаль, тогда не было как сейчас телефонов с фотокамерами. Я бы нащелкал фоток не менее сотни на память.
А еще с Кронштадта был виден Чумной форт, в который во время чумы свозили зараженные трупы и умирающих больных. Потом этот форт сожгли, и он зиял черными стенами. Ну по крайней мере мне так рассказывали местные. Я был от рассказов про этот форт под большим впечатлением. Прошу не отсылать меня к википедии, я пишу только про себя и про свои впечатления. И что мне рассказывали, то и пересказываю. Фото Форта есть много в сети.

Экспедиция на ОИС «Академик Крылов». Атлантический океан. Экипаж 170 человек. Редкая фотография. Их тогда сделали не более 30 штук.

21 рота. 10 курсантов на практике на ОИС «Академик Крылов». Изучали, познавали, лазили по кораблю. Это мы на ходовом капитанском мостике. Это не водолазный шлем, а купол с гирокомпаса. Но очень похож на шлем старого водолазного жесткого костюма.
Слева я, Пепс, Турчик, Пэх, спиной стоит Пахен.





Практика на ОИС «Академик Крылов». Беззаботное время! Самое лучшее время!


На шлюпочной палубе в шлюпке. Слева Пахен, Турчик, Пепс, я. Фото делал Мадонна.


Слева Пэх, Турчик, Пэпс, Пахен, я. Над нами иллюминаторы кают-компании, за нами иллюминаторы кают нач. состава.

В ходовой рубке ОИС «Академик Крылов». Слева Пэх, Молдова, Пэпс, я.


В ходовой рубке, в кресле командира корабля


Я с теплотой и улыбкой вспоминаю то время. Первая настоящая корабельная практика. Первый настоящий корабль! Просто живем на нем, спим, едим, гуляем. Никакой ответственности. В каютах идет трансляция FM радио «Радиобалтика» с диджеем Нагиевым. Музыка на тот момент соответствовала времени.
Судоводители уже к тому времени были на третьей корабельной практике. На ОИС «Полюс» даже один судовод сходил в Иран.
Лето подходило к концу. Стало холодать после середины сентября. Гулять уже не хотелось по холоду. И мы что бы себя чем-то занять нашли на столбе объявление о секции киг-боксинга, и вчетвером туда записались. Ходили заниматься после 20:00 по два часа. Секцию вел чемпион Европы по кигбоксингу. Имени его называть не буду, есть веские причины. Заниматься у него нравилось. Он очень хорошо владел техникой, красиво делал удары. Не просто как в драке мужиков, а именно технично. Однажды к нам в зал пришли трое «чемпионов» Санкт-Петербурга. Смотрели на нас с ухмылкой. Потом предложили тренеру взять их на обучение, но только они должны его проверить, действительно ли он такой крутой? А то тот, у кого они тренировались, был не тренер а так, физрук с печатями и подписями, просто представитель команды, а чемпионат они выиграли единственный по тому, что сами себя тренировали.
Наш тренер тогда выдал им защитные шлемы, и перчатки. От шлемов они пытались отказаться, но тренер настоял. И правильно. Начался спарринг.
Вышел самый первый, который и говорил за всех, что они чемпионы. Встали в стойку. Тренер разрешил ему Фу-контакт работать (полный контакт), а сам сказал, что будет в лайф-контакте (полегче который).
И вот началось. Все смотрели завороженно на этот поединок. Первый выпад соперника тренер легко отбил, и тут же с разворота сделал вертушку ногой, и попал в область скулы. Да так попал, что у него шлем провернулся на голове, и он попятился назад. Да и присел сразу. Прошло от начала поединка секунд 10 не более. Двое других, видя своего друга сидящим и снимающим шлем, просто отказались от спарринга. Ухмылки с их лиц исчезли… Проверяльщики блин!
Так мы в этой секции занимались каждый вечер кроме выходных до середины ноября.
Как то в сентябре, поступила информация, что Крылов снова планирует уйти в поход. Нужно было выполнить ряд подготовительных работ. Среди таких работ было размагничивание судна. Называлось это выход в акваторию на СБР. Я был безмерно рад! Ведь выйти пусть даже и не далеко но в море, и пусть хоть и на сутки, это было круто!
На день выхода у нашего замка было день рождения. Он затарился водкой, консервами, лимонадом и хлебом, и всё это по тихому пронес в свою каюту. И вот мы вышли в море. На самом деле не всё так просто, взять и выйти. По судну по громкой связи объявлялась суточная готовность. Все члены экипажа начали прибывать на борт. Потом была 12-ти часовая готовность, заработали системы и агрегаты. Потом была 6-ти часовая готовность, запустили дизеля. По кораблю пошел ровный гул и небольшая вибрация. В столовой начали питаться в 3 смены. Людей прибавилось много. По кораблю по всем палубам ходили члены экипажа и делали свою работу. Крылов напоминал живой большой единый организм. Каждый знал, что ему делать. Работа кипела. Как будто в муравейнике, где каждый член общины знает свой личный распорядок и вместе это выливалось в единый результат.
Мы же, чтобы не мешать никому, сидели в каютах. Про нас конечно же не забыли, и нас НСР Долинский распределил по 2 часа на несение вахты в радиосети. Но в радиорубке были радиооператоры, и мы всего лишь были как подмастерья.
И вот отключили береговое питание, и корабль перешел на собственные источники. Затем была отшвартовка от пирса еще какое то время. выбрали якоря и медленно плавно пошли из портовой зоны Кронштадта.
Парни наши начали выпивать по тихому, собрались в каюте замка. Мне было интереснее на палубе. И я смотрел и наслаждался как Крылов медленно и мягко шел по воде. Словно кошка ступала по мягкому ковру. Ни единого толчка, ни качки. И если закрыть глаза, то и вовсе не ощущалось, что корабль плывет. Точнее идёт. Хотя если вдаваться в демагогию, то моряки утверждают что корабли по морям не плавают а ходят. Тогда ответьте мне, почему капитан дальнего ПЛАВАНИЯ, а не капитан дальнего ХОЖДЕНИЯ? Не отвечайте, не пытаюсь понять. Просто демагогия и не более. Это как Санкт-Петербург, а область Ленинградская. А вот так вот, без всякой логики. Просто так удобно.
Отшвартовались мы после полудня. Вышли на открытую воду и пошли малым ходом в район проведения СБР.
К вечеру, когда начало темнеть, Крылов встал на якорь. Вокруг только открытое море и ни единого судна. Стемнело совсем. Луну видно не было, была плотная облачность. Темно хоть глаза коли. Единственный источник света иллюминаторы корабля и бортовые огни. Жутко очень было понимать, как так люди посреди океана после кораблекрушений ночами были одиноки в темноте, осознавая, что под ногами глубина в сотни метров.
Вдалеке едва видно было небольшое свечение от огней Кронштадта. Потом помню в нескольких сотнях метров проходил международный паром «Ильич». Он тогда был единственным оставшимся в строю. Был еще один паром «Анна Каренина», но его я видел всего один раз с пирса Кронштадта. Это большие пассажирские суда, очень красивые и комфортабельные». «Ильич» красиво светился огнями кают и палуб. Там была другая, сытая и богатая жизнь. Туда попасть даже матросом было вообще не реально.
Я не знаю, что конкретно Крылов делал в море эти сутки. Помню, что мы просто стояли, включались и выключались какие-то системы и агрегаты. Потом ближе к обеду следующего дня, Крылов снялся с якоря и пошел обратно в порт.
Мне посчастливилось нести вахту в радиорубке с 2 до 4 часов ночи. Я прослушивал радиосети, и даже принял прогноз погоды, припы и навипы на аппарат РТА-80. Прип – Прибрежное предупреждение. Навип – навигационное предупреждение. Было очень интересно. Мне 19 лет и я самостоятельно нес вахту в радиосети, и применял все свои знания и навыки.
Нас к тому времени уже достаточно хорошо подготовили. Мы многое знали про аппаратуру и нюансы несения радиовахт. Это было незабываемо.
Потом мы вернулись в Кронштадт и снова встали кормой к стенке. Вот такой был мой первый выход в море на ОИС «Академик Крылов», в качестве курсанта-практиканта. Впечатлений осталось на всю жизнь. До сих пор вспоминаю тот выход и впадаю в эйфорию и ностальгию.
Матросы с Крылова рассказывали нам про один поход.
Было начало 90-х. Во всю по стране шагала Горбачевщина. Обнищание народа, дефицит продуктов. Крылов снарядили в поход в Канаду за картошкой. Подумать только, в стране с жирным чернозёмом закончилась картошка. Загрузили полные трюмы. Картошка канадская была вся одинаковая, ровная, круглая, чистая и размером с 2 кулака. Однако наши моряки на этом не остановились. На Крылове была вертолетная площадка. Размер ее был с волейбольное поле. И вот наши моряки скупили по дешевке 29 автомобилей-иномарок б/у. Цены тогда были от 400 до 1200 долларов за машину. В стране тогда был бум на подержанные иномарки. Разумеется каждый купил себе то что смог. Понтиаки, шевроле, форды и даже одна экспортная «ВАЗ-семерка». Пригнали машины в порт, и собственным корабельным краном начали их грузить. И тут разгорелся скандал. Во-первых, самостоятельно погрузку было делать запрещено, так как по правилам этим занимались портовые службы. Ответственность за то, что груз сорвется и повредит пирс, была на грузчиках а не на моряках. И второй нюанс. Пирс, территория Канады, корабль, территория РФ. Получалось, что машины пересекали границу без каких-либо деклараций. И был небольшой скандальчик. Полиция задержала выход Крылова, до оформления всех документов. Даже газету мне показывали иностранную, в которой было фото, как погрузочно-разгрузочная стрела с Крылова поднимает машину, и на вертолетной площадке уже погружен с десяток иномарок. Далее шел текст на английском языке, про то, как 4-ро Российских моряков пытаются «украсть» машины и самовольно их грузят на корабль без документов. Однако раздуть не получилось. Все понимали, что таким образом Канада избавляется от автохлама, да еще и за прибыль.
На причале в Кронштадте от того завоза осталось 4 машины. 2 красных понтиака-малолитражки, на шевроле-чеветта ездил 4й помощник Навруз, и экспортная «семерка» с шильдиком «signet» была у матроса-рулевого. Он ее немного подшаманивал. Варил ей днище.
Крылов ходил в Канны на кинофестиваль. На его борту даже наши артисты были. Абдулов, Бабкина. Но я точно не знаю, насколько это правда. Мне рассказывали, и я за что купил, за то и продаю.
Пока мы были в Кронштадте, рядом с Крыловым пришвартовалось ГИСУ «Персей». На нем радиотелеграфистом был курсант из нашего предидущего 3-го курса, которого и отчислили на третьем курсе за драку.
Остальные курсанты практиковались в порту Рамбова. Вано был на ледоколе «Пурга». Там НСР был наш выпускник с наших старшаков. Вано поставили там на штат матросом и он даже денюжку получал во время практики. Кто-то был на ГСах. Кто то на других кораблях.
И вот окончилась практика, и нам надо было сдать отчёты. Отчёты мы подготовили быстро. Это было не сложно.
В крайний день нашего пребывания на Крылове, за нами приехал Грошев. Нам пришлось одеваться в форму. Мы были обросшие. На головах длинные волосы. У меня была прическа как у Дитера Болена из Модерна. Нас построили на пирсе. Мы взглянули на наш райский корабль ОИС «Академик Крылов» с сожалением и с приятной ностальгией, строем пошли в сторону парома. Как же было неохота возвращаться снова в режим за забор. Опять этот клейстер картофельный с перловкой и полупустыми щами. Снова подъёмы, зарядки и хождение по струнке.
Вспоминалось, как мы просыпались на корабле к завтраку, а рядом на военных кораблях с 6 утра матросы на палубе делали зарядку, строились по 5 раз на день. Мы свободно гуляли, а они в увольнение строго по форме и по расписанию. Они часто спускали шлюпки на воду и красили борт корабля. Мы же просто отдыхали как в гостинице с пятиразовым питанием. И никакой перловки.
Однажды боцман Штыкнов видя как матросы со «Смольного» красят борт, у нас спросил: «Кто на корабле самый страшный человек». Ну мы, разумеется ответили: «Боцман конечно». «Нееееет», он протяжно ответил. «Самый страшный человек на судне, это матрос с краской и кисточкой. Закрасит нахер всё, даже иллюминаторы. Вот поэтому с ним в шлюпке один мичман и один офицер, для контроля». А мы тогда еще удивлялись, что на одного матроса два начальника в шлюпке. Что бы всё не закрасил.
Мы сели на паром «Шуя», и пошли в Ломоносов. С парома мы вышли и пошли к судам, где были наши сокурсники. Там собрали всех курсантов со всех судов и уже полным строем пошли в дурку.
Я считаю, что у меня была самая крутая практика. Океанографическое исследовательское судно «Академик Крылов» навсегда остался в моей памяти…
Тогда же в сентябре мне исполнилось 19 лет. Столько же исполнилось и Крылову. День рождения я отметил на ОИС «Академик Крылов». Я был рождён в том же году, в котором спустили на воду этот прекрасный, белый корабль Я был очень горд и счастлив от этого события.

Жаль что руководство нашей страны так по варварски обошлось с Белым Дивизионом ОВСИГи. Судьбы у этих уникальных близнецов проекта 852 очень печальные.


Прощай Белый Дивизион! И пусть у тебя проступила ржавчина, в моей душе и памяти ты останешься всегда чистым и белоснежным!
Прощай мой первый корабль. Прощай Океанографическое исследовательское судно «Академик Крылов». Больше я никогда его не видел, и ничего о нём не слышал.